Превратности любви (Вронская) - страница 6

— И-и, Анастасия Даниловна! Будто я знаю. Сама дивлюсь… А в детстве такой милый был мальчик! Мы с матерью его все умилялись и говорили, что из него предобрый и преприятнейший человек получится. Душа общества, семьянин, дом будет держать открытый… Как из Геттингена он вернулся, помните?

— Да-да! Такой студентик, и с длинными волосами…

— И не напоминайте! Ну что за мода — эти длинные волосы!

— А после женитьбы его как подменили. Может, не стоило Андрею Платоновичу так на сем настаивать?

— Уж девять лет живут вместе. Что теперь? — госпожа Тургенева, тетушка упомянутого Александра Андреевича, пожала плечами.

— Но, впрочем, брак у них вполне приличный…

— Только жаль, что детишек Бог не дал…

— Да! Может, это бы и остепенило Лидию Ивановну…

— Ну уж про нее мне не говори теперь! — Госпожа Тургенева возмущенно запыхтела. — Где же это видано? Такие-то страсти про нее говорят! Такие сплетни сводят!

— Да и про племянничка вашего заодно…

— Вот это уж неправда! Александр мой не таковский человек, чтобы позволять себе такое неприличие!

— Однако говорят, что он сам до такого допустил. Что за вид у него всегда? Гордец, не подступиться к нему! Может, и она, бедняжка, боится…

— Да чего она боится?! — возмутилась госпожа Тургенева. — Чего? Да вот я вам расскажу…

И далее последовал рассказ о ее племяннике во всех подробностях. Собеседница ее только ахала и охала, предвкушая, как завтра разнесет весть о дурной жене, преукрасив ее своими собственными сентенциями.

Мы же не будем гнаться за сплетнями, а выслушаем правдивую историю от начала до конца.

Об Александре Андреевиче Тургеневе говаривали разное. По большей части его, конечно, недолюбливали. И было отчего. Человек он был замкнутый, или, по крайней мере, держал себя так с людьми малознакомыми, и неприступным оставался в московском свете. О нем говорили, что он «гордец» и «джентльмен», вкладывая в эти слова ту насмешку над «англоманией», которую всегда московские жители выказывали при разговорах о том, как в Петербурге увлечены всем английским. Сказывалось тут соперничество двух столиц. И оттого Александр Андреевич, хотя и был барин старой московской фамилии, вызывал в свете самые разнообразные толки и пересуды.

Действительно, как можно было понять такого человека соседям? Псовой охоты он не держал, крепостные забавы да наливка в обед не привлекали его. Был он весьма сдержан в проявлении чувств и желаний своих, оттого, жена говорила частенько, что он холоден и сух. И даже считала его простоватым, не находя в нем никаких особых черт. Да, при всем своем «джентльменстве» — денди он не был. Но была в нем особая простота в повадке и в костюме, которая иных щеголей от него отваживала, но людей со вкусом, напротив, привлекала. Были и дамы, которые находили его милым, привлекательным и достойным человеком.