— Хотелось бы так думать… Но я всего лишь один из миллионов в этой огромной стране. Нам нужна; неравнодушная, энергичная молодежь, которая захочет донести звезды и полосы нашего флага в каждый уголок мира, как сделали это англичане.
Орина знала об этом из книг, убедительными были и географические карты: половина материков на них была окрашена в красный цвет, то есть входила в состав Британской империи.
— Я знаю, кем тебе надо быть, папа. Ты должен стать президентом! Тогда ты сможешь вдохновить гораздо больше людей, и все последуют за тобой, — воодушевленно говорила Орина.
— А это и есть моя конечная цель, — улыбаясь, ответил Дейл. — Я человек дела; именно деловые люди, а не болтуны должны сделать Америку великой державой.
Поезд набирал скорость, и Орина вновь и вновь повторяла под стук колес: «Разве справедливо, что папа погиб — ведь он так нужен всем итак много еще не сделал? Осталось слишком мало тех, кто смог бы продолжить его дело».
Орина немного сомневалась в правоте своих слов, но в то же время, вспоминая юношей, которые во время танца просили ее руки, она понимала, как далеко им было до отца.
«Я никогда не выйду замуж, — мысленно произнесла она фразу, днем раньше сказанную Хоффману. — Будет лучше, если я стану расширять папину империю. Я сделаю ее такой могущественной, что, если б отец был жив, он бы гордился мною и не пожалел, что у него не было сына».
Конечно, ей очень нелегко будет этого добиться по одной простой причине — она женщина.
Американская женщина может быть боссом у себя дома и только там указывать своему мужу.
Но уж коль дело хоть немного коснется бизнеса, никто не будет ее слушать.
Двери офисов и контор наглухо закрыты для нее.
«Может, с помощью Бернарда я смогу изменить это?»— размышляла Орина.
Потом она задумалась — а так ли уж сильно ей этого хочется?
Определенного ответа не было.
Девушка вообще не имела понятия, чего именно она хочет достичь в жизни, к каким вершинам стремиться.
Хотя, нет, одно она знала точно: она не намерена проводить свои лучшие годы в бессмысленных, легковесных развлечениях, в среде светской элиты Лондона и Нью-Йорка.
Поезд продолжал равномерное движение, унося ее от суетной жизни и мучительных проблем, которые тем не менее не покидали ее и во время путешествия.
Так в раздумьях Орина просидела до вечера, пока не подошло время перейти в спальное купе вагона.
Майами был необычайно красив в лучах утреннего солнца.
Именно таким и ожидала его увидеть Орина.
Около вагона уже стояла коляска; прямо с перрона она доставила девушку вместе с гувернанткой в гавань, где ждала яхта Дейла Вандехольта.