Ладан и раскрашенные цветы.
Жертвоприношения в моем храме.
Как это началось? Это существовало всегда, было смыслом и целью моей жизни. Поначалу я пыталась бежать — на другой конец земного шара, в жаркие австралийские степи, на пляжи Бали. Обслуживала бассейны в домах состоятельных людей.
Но от нелюбви никуда не спрячешься.
И вот однажды я ехала на своем фургоне по городу, и мне навстречу попалось такси. На самом деле это произошло всего несколько недель назад. И на переднем сиденье был ты, папа. Состарившийся, но те же оставались глаза и те же пальцы, лежавшие на краю открытого окна машины. Ты наверняка ехал в больницу на какое-нибудь обследование.
И когда я увидела тебя, для меня вдруг все прояснилось.
Мудрость и невинность сошлись в моем теле, и мне пришлось начать — только так можно преодолеть то, что необходимо победить.
Я двигалась на ощупь.
Искала свет среди тьмы.
Ты снова спишь, мой летний ангел.
Ты далеко внизу, во мраке снов.
Ты висишь в ванной, сестра моя.
Это я нахожу тебя, трясу тебя, оплакиваю тебя.
Это мне предстоит вернуть все на прежнее место.
А затем мы понесемся вместе на велосипедах, будем купаться голышом в той воде, которая недоступна другим смертным.
Кролики, истерзанные, прибитые гвоздями к стенам. У них вырваны когти, кровь стекала с их лап тонкими струйками. Некоторые еще живы, их легкие поднимаются и опускаются, доносится писк и стоны. Некоторые провисели долго, их сгнившие тела спускаются до самого пола из сосновых досок.
В углу кровать, использованные белые хирургические перчатки, кушетка посреди комнаты и ряды баночек с химикатами вдоль стен. Баночки с красками, которые, наверное, использовались для того, чтобы нарисовать на стенах цветы. Брызги крови на полу, окровавленные скальпели и вонь, от которой у Зака кружится голова. Он опускает оружие, бросается к окну, откидывает крючок, широко распахивает створку в зеленый внутренний дворик и дышит, дышит, дышит.
Затем снова оборачивается к комнате.
Вот черт.
Как картина Фрэнсиса Бэкона.
Но Веры Фолькман тут нет.
И Туве тоже.
Янне заснул сразу после того, как им позвонил Зак. Малин видела, как он изо всех сил борется со сном на коротеньком участке от развязки на Абиску до Стюрегатан, но потребность организма в сне взяла верх.
Теперь он спит в машине, прижавшись лбом к стеклу. Какие сны тебе снятся, Янне?
Сны о том, как мы были молоды?
И как появилась Туве?
Мы одна семья. Почему мы так и не смогли этого понять, а разбежались в разные стороны, на глазах друг у друга.
Они стоят на лестнице возле квартиры, пьют кофе, который Пер Сундстен купил на заправке в Стонгебру. Карин Юханнисон работает в квартире, ищет улики, анализирует материал.