— На подобный риск вы не пойдете, — твердо заявил лорд Брэйдон.
— Как можете вы быть таким жестоким, позволяя, чтобы папу… мучили эти… люди, в то время, как мы в состоянии… освободить его, не привлекая к себе внимания?
— Скажите мне только, как вы хотите сделать это, — насмешливо взглянул на нее лорд Брэйдон. — Вы уже знаете, что снаружи дом охраняется часовыми, а внутри, как я представляю, видимо-невидимо слуг. Более того, если это орудие настолько серьезное, как мы считаем, они вряд ли оставят его без охраны.
— Орудие не находится в этом здании, — сказала Лоилия тихо, словно во сне; таким голосом она обычно говорила, когда погружалась в таинство своих провидений.
— Тогда почему ваш отец там?
— Я думаю, — произнесла она медленно, — что папа, возможно, добрался до этого орудия, или они поняли, что он слишком много знает. Поэтому и пытаются заставить его открыть им… секреты британского флота, прежде чем… убьют его.
Это объяснение показалось лорду Брэйдону столь логичным, что он смотрел на нее с изумлением. Однако сказал довольно обыденно:
— Это лишь предположение, Лоилия.
У нас нет конкретных подтверждений того, что ваш отец действительно находится в этом подвале.
— Я знаю, что он там… Я знаю это!
Она спрыгнула с дивана.
— Пожалуйста… помогите… пожалуйста, поверьте мне… — взмолилась девушка. — Я не выдумала… Все, что сказала вам… это правда! Это такая же истина, как то, что я стою здесь… и я клянусь перед…
Богом, что не… преувеличиваю… опасность, грозящую папе, и необходимость… спасти его как можно быстрее.
Искренность, с которой она говорила, была настолько убедительной, что лорд Брэйдон сдался.
— Что ж, тогда все в порядке, — изрек он. — Но если вас убьют или схватят, надеюсь, это не будет лежать на мне тяжким грузом всю оставшуюся жизнь.
— Если случится худшее, — сказала Лоилия, — вы должны просто забыть меня.
В конце концов, я вошла в вашу жизнь по чистой случайности, из-за этого назойливого немца в поезде, и если я покину вас так же случайно, у вас не будет… необходимости… беспокоиться.
Лорда Брэйдона не покидало чувство, что он не только станет беспокоиться и сожалеть о ней, но непременно обнаружит, что не в силах забыть.
Однако говорить об этом не было смысла.
Глядя на Уоткинса, он спокойно спросил;
— Как, вы предполагаете, сможем мы войти в дом капитана?
— Я размышляет, милорд, настала возможность использовать эти таблеточки, которые вам подарили в нашем последнем подвиге.
Лорд Брэйдон поднял брови.
Он знал, конечно, о чем говорит Уоткинс, хотя почти забыл о таблетках, которые дал ему один китайский ученый в Гонконге.