Ей казалось, что, по мере того как он покорно глотает желе, к его лицу понемногу возвращается цвет.
Несмотря на то что его таза были закрыты, она знала, что он в сознании и настороже, так как представляет себе опасность, в которой все еще находится.
Когда маленькая баночка опустела, она дала ему еще немного бренди.
Затем накрыла его всего покрывалом и в ожидании стала смотреть в окошко на дорогу.
Как только обед завершился и в столовую снизу понесли кофе, Уоткинс взглянул на большие часы, тикающие на стене кухни.
— Уже перевалило за девять, — сказал он старому дворецкому. — Надо бы пойти в гостиную и напомнить его светлости, что он обещал быть через десять минут у ее высочества принцессы фон Ахен.
— Не много времени вы даете ему, чтобы добраться туда! — заметил Фридрих.
— Тем более он должен торопиться!
Фридрих медленно вышел из кухни.
Уоткинс попрощался с кухаркой, расцеловав ее в обе щеки, от чего та рассмеялась, как молодая девушка.
Он дал щедрые чаевые поваренку и старику.
От благодарности они потеряли дар речи.
Затем, весело распрощавшись со всеми и пообещав еще увидеться с ними, он вышел из кухни.
Закрыл за собой дверь и пошел вдоль коридора.
Он надеялся, что все прошло как надо.
К этому времени мисс Лоилия уже должна была обеспечить безопасность своего отца.
Если же вопреки ее ожиданиям отца там не оказалось, он знал, ей достанет разума, чтобы не задерживаться в этом месте.
Она вернется в экипаж, как велел ей лорд Брэйдон.
Подойдя к двери цокольного этажа, он увидел часовых, все еще окаменело стоявших на посту.
Он был уверен, что они все еще держат в свободных руках кружки, из которых выпили кларет с наркотиком.
Он взял у них пустые кружки.
При этом они не обратили на него никакого внимания, продолжая напряженно глядеть прямо перед собой.
Именно так их инструктировали вести себя, когда они впервые заступили на дежурство.
Уоткинс поспешил через дорогу. Положив кружки в корзину позади экипажа, он подошел к дверцам.
Один взгляд через окошечко — и он понял, что все в порядке.
Он остался снаружи, ожидая появления господина.
Лорд Брэйдон пребывал в напряжении, пока дворецкий наконец не принес ему весть от Уоткинса.
Услышав ее, он сказал капитану:
— Прошу извинить меня, но я должен, к моему великому сожалению, откланяться. Сегодня я покидаю Берлин и обещал принцессе фон Ахен попрощаться с ней перед отъездом.
— Вы уезжаете сегодня, mein fieri?
— К сожалению, — повторил лорд Брэйдон. — Это — королевский приказ, который я не смею игнорировать.
— Понимаю, — сказал капитан.
— Вы сообщите мне как можно скорее о предмете нашего разговора? — спросил лорд Брэйдон. — Я буду с нетерпением ждать вашего письма, как, смею полагать, и его королевское высочество.