Болт подался вперед.
— Значит, существует возможность, — поймите, я не утверждаю, что это так, — что досье было всего лишь тщательно сфабрикованной фальшивкой?
— Я тогда тоже усомнилась, уж слишком невероятными казались обвинения. Джон сказал, что в Скотленд-Ярде рассмотрели эту информацию и даже предприняли кое-какие шаги — например, осмотрели озеро, но дальше этого они не пошли. Скорее всего тоже сочли досье подделкой и решили не тратить сил на поиск доказательств. Однако Джон верил в подлинность досье, а он дураком не был, поверьте мне.
— Да, я кое-что слышал о нем, — заметил Болт.
Тина вымученно улыбнулась.
— Сами вы видели досье? — спросил Мо.
Она покачала головой:
— Он не стал мне показывать. Сказал, что тут уже ничего не поделаешь, так что и смысла нет с ним возиться. Думаю, его задело, что в Скотленд-Ярде решили отказаться от расследования. Наверное, он подумал, что там намеренно покрывают Парнэм-Джонса, ведь тот был большим человеком.
Болт с шумом выдохнул.
— Верно, большим. Джон продолжил расследование самостоятельно?
— Не уверена. Конечно, он постоянно размышлял над этим и вряд ли дал бы делу закончиться ничем. Но что он сделал в реальности, да и сделал ли, я не знаю. Главное, это плохо сказалось на наших отношениях. В феврале мы стали видеться гораздо реже, чем раньше. Меня отталкивала мысль, что один из главных судей нашей страны может быть замешан в убийстве ребенка — или моего товарища по работе. И мне не хотелось, чтобы мой любимый забивал себе этим голову. Я реалист по натуре и знаю, что в моей власти, а что нет. Мне не нравится, когда преступникам удается уйти от ответа. С другой стороны, я не люблю, когда серьезные обвинения строятся на шатких доказательствах. А в том случае доказательств, считай, и не было. — Она помедлила. — Сейчас я понимаю, что должна была что-то предпринять.
— Но что вы могли сделать? — спросил Болт, чувствуя необходимость ее утешить.
— Знаю только одно: через месяц после того разговора в ресторане Джон умер.
— Покончил с собой?
— Так гласило официальное заключение.
— Вы не верите?
— Майк, Джон никогда не пошел бы на самоубийство. У него была дочь-подросток, в которой он души не чаял, и огромное чувство ответственности. Разве он оставил бы Рейчел? Кроме того, он иной по натуре. Вы сейчас скажете, что близкие самоубийц всегда так говорят. Но я проработала в полиции довольно долго и знаю, какие люди обычно накладывают на себя руки. Я бы заметила какие-нибудь признаки.
— Однако Джон постоянно над чем-то размышлял, — вставил Мо. — Можно ли допустить, что вы… — Он помедлил: когда этого требовала ситуация, Мо становился настоящим дипломатом. — Что вы видели симптомы, но не придали им значения?