И навстречу мне из руин выскочили трое молодых, очень молодых парней. Таща какие-то инструменты, они метнулись к «носачу» и принялись сноровисто демонтировать боевого робота. Один ловко содрал защитную пластину и дезактивировал оружие, другой принялся быстро, но аккуратно вывинчивать «нос» из «головы», при этом стараясь не повредить разъемы кабелей. Третий, судя по редким матерным замечаниям, занимался самым сложным: пытался извлечь блоки питания, попутно сортируя их по степени заряженности…
…В развалинах обнаружилась зияющая дыра, уходящая куда-то вниз. В подвал, в метро, в подземный бункер – понятия не имею, куда, но вниз – это точно. И около этой дыры мирно покуривали два мужичка, лет эдак… эдак… Вот чертовщина: у женщины определить возраст на взгляд – запросто. Как ни мажься, как ни наряжайся, как ни подтягивайся, а все ж проглянут через штукатурку, девчоночьи наряды да мастерство пластического хирурга истинные года. А вот у мужчины, особенно если он в стареньком вытертом камуфляже, присыпанный пылью и известкой, на глаз определить возраст почти невозможно. Что-то среднее между двадцатью пятью и шестьюдесятью пятью. Хотя если вдуматься, то уж никак не двадцать пять. Эвон, какие зубры! Вдвоем трех «носачей» уделали и «карпа» отогнали. Пацанва – технари, их в бой, может, и вообще не пускали, или так дали пострелять, как детишкам в тире. А эти… Сразу видно – спецназ чего-нибудь или кого-то там. Поди еще и чины немаленькие. Я невольно замедлил шаг, а потом и вовсе остановился.
– Ну, и чего застыл? – поинтересовался, глубоко затягиваясь, один из мужичков, тот, что пониже ростом и – как бы это сказать? – покрепче в талии. – Решил здесь «травою прорасти»?
На всякий случай я решил представиться. Вытянулся и отрапортовал:
– Лейтенант Бортников. Второй батальон Московского ОМОНа. Был в патрулировании. Попал в засаду. Из всего патруля выжил один. Направляюсь в свое расположение.
– Да не тянись ты, лейтенант, – миролюбиво посоветовал второй, повыше и, кажется, помоложе. – Следуешь? И флаг тебе в руки. Можем проводить примерно до полпути. Нам по дороге…
Я хотел поблагодарить, но тут тот, что потолще, вдруг легко вскинул «Корд» и грозно рявкнул, обращаясь к молодым:
– Живее, оболтусы! Сорок пять секунд – свернуть работы! Бегом, бегом, бегом! – потом повернулся ко мне. – Лейтенант, давай-ка в дырку, живо! Тут сейчас весело будет…
Второй быстро поднял ПЗРК, а первый уже мостился к пулемету, шипя сквозь зубы:
– Нет, мля, Леха, вот ты мне скажи: какая полудурь угадала эту Курскую дугу «Проспектом мира» назвать? Удавил бы…