От его страстного, завораживающего голоса у нее перехватило дыхание.
— Подожди… — с усилием промолвила Пепита, — мне нужно… сказать тебе, что… произошло.
— Расскажи мне, — ободрял он ее, — и не бойся. Я с тобой, значит, тебе ничего не грозит.
Однако, когда она рассказала о предложении герцогини, он ясно представил себе, до какой степени она напугана.
— Эта женщина ничего не может сделать, — заключил он, дослушав до конца. — Я совершенно уверен, — что бы она ни говорила, — если дети исчезнут, герцог предпримет все, чтобы найти их и привезти обратно в замок.
— Ты действительно так думаешь? — замерла Пепита.
— Я видел его вместе с Рори, когда мы были на охоте, и у меня нет сомнения, что он восхищен мальчиком и гордится им.
— Это именно то, что я хотела услышать.
— И все же я не склонен обольщаться: он непредсказуем, и то, как он обошелся с Алистером, невероятно. Но у него было тогда два сына.
— У него и теперь может появиться другой сын, — тихо произнесла Пепита, — и тогда он… потеряет интерес к Рори.
— Мне кажется, он смягчился с возрастом, заметил Торквил. — И я совершенно уверен, — хоть сам он скорее умрет, чем признает это, — когда погиб Юэн, он хотел, чтобы Алистер вернулся в замок, но он был слишком упрям и горд, дабы попытаться найти его.
— Но теперь у него есть… Рори.
— Ты права, теперь у него есть Рори, — согласился Торквил, — и я не верю, что он так просто расстанется с ним или — будучи приверженцем традиций — позволит заменить его любым сыном, рожденным герцогиней.
— Суть проблемы не только в законных правах Рори, — грустно промолвила Пепита, — но также в атмосфере, отравленной неприкрытой ненавистью к детям со стороны герцогини. Пребывание здесь не принесет им ничего, кроме вреда.
Тяжело вздохнув от волнения, она продолжала:
— Стоит только увидеть, как она смотрит на них, не говоря уже о том, как она обращается к ним, чтобы понять: от нее прямо-таки исходит злоба, как от какого-то дикого, бешеного зверя. Она убила бы их, если б однажды решилась на это!
Торквил рассмеялся.
— Дорогая, — твое воображение слишком разыгралось!
Я знаю, герцогиня крайне груба и может быть чрезвычайно неприятной, но не поверю, что даже члена клана Мак-Донаванов могут опуститься до убийства!
— В этом нельзя быть абсолютно… уверенным, — пробормотала Пепита.
— Я могу лишь поклясться, что буду оберегать не только тебя, но и детей. Пока я здесь, им никто не причинит вреда.
— А если тебя… не будет?
— Пока нам это не грозит. Тебе хорошо известно, что герцог полагается на меня в своих делах и относится ко мне так, будто я — его наследник.