— смысл пророчества может оказаться гораздо глубже, чем его понимает сам пророк;
— пророчество не есть окончательное определение будущего, но скорее серьезное предупреждение, призыв к покаянию;
— парадоксально, но именно милосердие Божие к людям побуждает Его пророков напоминать о гневе и наказании.
А трехдневное пребывание Ионы "во чреве кита" стало, как об этом сказал Сам Спаситель, прообразом Его схождения во ад после крестной смерти и воскресения …
7.2. "Малые пророки": Амос, Осия, Аввакум
Каждый из пророков Библии внес свою важную лепту в дело постижения Божественного Откровения, но в то же время имеется ряд общих положений и идей, которые высказаны всеми авторами. Эти общие идеи можно считать чертами целого пророческого учения ВЗ. Прежде всего, пророки говорили от имени Единого, неповторимо ясно открытого лишь Израилю Ягвэ, Сущего Творца (обычное начало пророчества: "так говорит мне Господь", "так повелел мне сказать Бог", "Мною клянусь — говорит Ягвэ" и т. п.). Они были готовы к сопротивлению их нелицеприятным словам и призывам, они мужественно преодолевали козни и мучения, их гнали и иногда даже убивали. Но реальность и дыхание "Живого Бога" были для них важнее. Слова и поведение пророков должны были возвестить или напомнить о Ягвэ. Ягвэ, открытый Аврааму, Исааку и Иакову, не есть бог евреев в сонме богов других народов, Он и есть настоящий Творец мира, рядом с Которым "их" боги — ничто, пустота. Возвещение монотеизма неизменно сопутствовало обличению язычества. На фоне достаточно строгого, хотя отнюдь не лишенного веселья иудейского уклада жизни, язычество часто привлекало внимание пышностью ритуалов, тем, что ныне называется "разнообразием культурных форм", а также религиозно оправданной распущенностью. Язычество совсем не обязательно скатывалось к сатанизму и изуверству, но для народа, которому открывался Сам Бог, идолопоклонство и заимствование языческих обычаев оказывалось предательством, а Бог есть "Ревнитель", т. е. ревнив.
С темой монотеизма тесно связано упоминавшееся выше понятие об избранности народа Израиля, главный смысл которой можно выразить так: в результате древнейшего отпадения Богу некому доверить всю полноту знания о Себе, кроме как потомкам Авраама, наследственно усвоившим от него глубокую и живую веру. Израиль должен пронести сквозь века — для собственного спасения и для других народов — откровение о Ягвэ. И пророки сокрушались от того, насколько далеко отстояла духовная жизнь евреев от этой высокой задачи. В Евангелии Спаситель называет Нафанаила "истинным израильтянином, в котором нет лукавства". Но "истинных израильтян" среди евреев было немного, таковыми прежде всего были сами пророки, и потому едва напомнив соплеменникам о богоизбранности, пророки не устают обличать их грехи. Нравственное состояние Израиля — вот еще одна общая для пророков тема. Обличение грехов и пороков не является особой чертой именно библейских пророков, но они ясно дают понять, что все обычные человеческие пороки: несправедливость, ограбление, зависть, прелюбодеяние и др. должно оценивать с точки зрения первичного греха — забвения Ягвэ и впадения в язычество. Но без Бога историческое бытие Израиля становится бессмысленным, и потому долготерпение Божие однажды окончится; тогда наступит страшный день суда, день гнева, "день Ягвэ". Тема суда Божия является главной в книге "малого" пророка Амоса, который жил на севере Израиля, в Вефиле, и был призван Богом к своему служению прямо из пастушеской среды. Амос возвещает о суде Божием над сирийцами, филистимлянами, финикийцами, идумеями и другими соседними племенами — за жестокость, братоубийственные войны, предательства. Но южная Иудея и северный Израиль будут спрошены особо: