Это была компания близких друзей, к числу которых принадлежали герцог Аргайл, лорд Олвэнли, лорд Уорчестер, Пудель Бинг и сэр Люмли Скеффингтон.
Они сидели в эркере, любимом месте Красавчика Бруммеля. Здесь он некогда безраздельно царил, а его изречения слушались всеми так, словно говорящий обладал мудростью Соломона.
Не только граф, но и множество прочих членов клуба соглашались с той, что Уайт перестал быть прежним с тех пор, как долги заставили Бруммеля пересечь Канал и обосноваться в Кале, где он и обитал теперь в меблированных комнатах.
— Как там, в провинции? — поинтересовался кто-то, словно речь шла о другой стране.
— Жарко! — ответил граф.
Не испытывая особого желания говорить о себе, он спросил:
— Над чем вы тут смеялись, когда я вошел? Вас было слышно с улицы.' — Олвэнли кое-что зачитывал нам из новой книжки, — ответил Пудель Бинг.
— Книжки? — удивился граф.
Чтение было не самым популярным занятием среди завсегдатаев Уайт-клуба, но лорд Олвэнли, обладавший репутацией, остряка, в самом деле протянул графу маленький томик.
Название книги гласило: «Джентльмены с точки зрения компетентной личности».
— И это забавно? — спросил граф.
— А вот послушайте сами! — ответил лорд Олвэнли.
Он перелистнул несколько страниц и пояснил:
— Этого еще пока никто из вас не слышал: «В списке увлечений джентльмена на первом месте идут лошади, на втором месте его клуб, и на третьем — собаки. Затем следует длинный список красоток, но они редко, составляют конкуренцию».
Слушающие засмеялись, и граф заметил:
— Звучит действительно смешно.
— Прочтите еще! — попросил лорд Уорчестер.
Лорд Олвэнли перевернул страницу и продолжил:
— «Джентльмен никогда не станет подслушивать у дверей, поскольку, кроме себя, он и так никого неслушает!»
— Это ты. Пудель! — заверил герцог Аргайл. — Мистер Компетентная Личность, видно, знаком с тобой.
— А вот еще! — сказал лорд Олвэнли. — «Джентльмен слишком честен, чтобы позволить себе жульничать на скачках или мошенничать, играя в карты. Но он не испытывает угрызений совести, соблазняя жену своего лучшего друга».
Граф оглядел круг собравшихся.
— Ну и кому из вас мы обязаны этим шедевром? — спросил он. — Сомневаюсь, чтобы это были вы, Скеффингтон, но Олвэнли я подозреваю больше всех.
— Хотел бы я, чтобы это было так, но, клянусь честью, я этого не писал! — запротестовал лорд Олвэнли. — Но теперь мне начинает казаться, что автору было бы непросто сочинить такое, не будь он членом клуба!
— Да бросьте! — поморщился герцог. — Большая часть членов нашего клуба с трудом способны начертать собственное имя, уж не говоря о книге!