. В ней были собраны высказывания о женщинах, которые французы накопили с годами.
— Кажется, я помню ее, — сказала леди Кавершем.
— Я показала ее папе. Он посмеялся и сказал, что, может быть, и у него когда-нибудь выдастся свободный день, чтобы внести и свою лепту в эту книгу, рассказав обо всех знакомых ему женщинах, ни одна из которых не была так прекрасна, как ты, мама!
— Милый Дензил, неужто он и впрямь так сказал? — прошептала леди Кавершем.
— Он всегда так говорил, — сказала Тэлия. — Когда я размышляла над тем, откуда нам взять денег, мне пришла на ум эта книга, «Les Femmes», и идея написать подобную, о Джентльменах, появилась сама собой.
— И ты все это написала сама?
— Там не так уж и много, — скромно ответила Тэлия.
— Как удалось тебе напечатать ее?
— Я сходила к мистеру Джону Хэтчарду на Пикадилли.
Знаю, он публиковал Джорджа Крэбба, и хотя моя работа — нечто совсем иное, я спросила, прочтет ли он мою рукопись.
И он оказался так добр ко мне, мама. А знаешь, что он рассказал мне о себе?
— И что же? — спросила леди Кавершем.
— Он сказал, что в день открытия своей лавки он записал в дневнике: «Сегодня с Божьей милостью, помощью друзей и пятью фунтами в кармане я открыл книжную лавку на Пикадилли». Подумать только, мама! Он поставил все на то, чтобы добиться успеха!
— Действительно, смелый шаг, — согласилась леди Кавершем.
— Когда я рассказала ему, как важно было бы для меня заработать денег, — продолжала Тэлия, — думаю, он вспомнил, с чего начинал сам, и решил помочь мне.
— С его стороны было весьма любезно опубликовать книгу неизвестного автора, — сказала леди Кавершем. — Но эта книга так не похожа на твое произведение, и я думала, что ты уж скорее напишешь роман!
— Я не Джейн Остин, — рассмеялась Тэлия. — А мистер Хэтчард заверял меня, что эта книга произведет фурор в высшем обществе. Я держу пальцы крестиком, мама, надеясь, что она принесет нам денег, и одним прекрасным утром я проснусь знаменитой, как лорд Байрон!
Леди Кавершем разглядывала книгу.
— С трудом верю своим глазам, — сказала она. — Кажется, еще вчера я учила тебя алфавиту, а ты сама пыталась читать по складам. А теперь ты уже написала свою собственную книгу, и мне остается только жалеть, что на обложке нет твоего имени.
— Мне тоже жалко, — ответила Тэлия. — Но мистер Хэтчард сказал, что многим покажется непозволительным для женщины критиковать джентльменов. К тому же, по его мнению, книга может лучше продаваться, если она будет окружена ореолом тайны.
— Я прочту ее до последнего слова, — заверила леди Кавершем, — и буду думать, что за умница моя дочь!