Так и не отыскав подходящих слов, она нагнулась за плащом и, взяв его, перекинула себе через плечо.
— Я намерена уйти, милорд, — сказала она. — Уж не собираетесь ли вы остановить меня грубой силой? Должно быть, вам известно, что это крайний метод, к которому прибегают дикие звери, не наделенные разумом?
— Нет. Я не собираюсь прибегать к этому методу, — ответил граф. — Но что, если завтра я нанесу вам визит и, если к тому времени вы еще не вернетесь с обожаемой вами работы, попробую обсудить мое предложение с вашей матушкой?
Тэлия издала тихий вскрик и повернулась к столу, гневно сверкая глазами.
— Это самый отвратительный, грязный и мерзкий шантаж, до которого человек только может опуститься!
Свои слова Тэлия буквально выкрикнула в лицо графу, и тот рассмеялся.
— А в гневе вы просто прекрасны, — сказал он. — И я не могу устоять перед вашим, смею вас заверить, горящим взором, когда вы произносите свои обвинительные речи.
— Так вы… не угрожали мне?
— Нет. Я не стал бы опускаться до такого.
— Тогда зачем было пугать меня? — спросила Тэлия. — Вам известно, как я ранима, когда речь заходит о моей матери.
— Так же, как бываю раним и я, когда речь заходит о вас.
— Вряд ли вы можете заставить меня поверить в это, особенно после вашего поступка.
— Какого поступка? — спросил граф. — Несколько минут назад я всего лишь не удержался от желания вас рассердить и только!
Тэлия не отвечала, и он добавил:
— Я просто предложил вам избавиться от необходимости бороться за добывание средств к существованию для себя самой, для вашей матери и, разумеется, вашей горничной, Анны. Вы ответили мне отказом! Хорошо же, начнем сначала. Я должен найти предложение, которое вы примете.
Заметив, что вид Тэлии выражает недоумение, вызванное неожиданной сменой его настроения, граф продолжил:
— Предположим, за здоровьем вашей матери будут наблюдать лучшие доктора в Лондоне.
— Это также нечестно, и вы отлично понимаете это! — воскликнула Тэлия.
— «В любви и в войне не бывает нечестных методов», — процитировал граф.
— Любовь! — насмешливо воскликнула девушка. — Впервые вы заговорили о любви! Если, конечно, это слово применимо к вашему… предложению!
— Так вам хочется этого?
— Разумеется, мне хочется любви, — сказала Тэлия. — Но именно этого-то вы никогда не сумеете мне предложить, милорд, а значит, нет смысла продолжать эту беседу.
— Похоже, как вы мне указали, я и вправду поступил весьма глупо, — сказал граф.
На его губах появилась усмешка, и он произнес:
— Как я мог забыть, что каждая женщина мечтает сделаться объектом ухаживания!