Отгоняю от себя тревожные умозаключения, обнимаю его, закрываю глаза и думаю о том, что будет прямо сейчас. Все-таки мы встретились неспроста. Может, для того, чтобы вылечить друг друга от «вируса жалости к себе»? Или…
* * *
Вчера Рэ тайком от меня пошел в парикмахерскую, постригся и стал похож на Бродского времен ссылки в Норенской. Мне, ясное дело, это страшно нравится. На фоне моих «отростков» вьющиеся локоны Рэ смотрелись слишком контрастно, а теперь мы наравне – коротко стриженные и счастливые.
Я спрашиваю его: «Как тебя угораздило влюбиться в лысую? Еще никогда в истории лысина не была орудием соблазнения». Он ответил: «В первый раз я посмотрел на тебя снизу вверх. До волос дело не дошло, я остановился на веснушках. Они сразили меня наповал». Как странно, необъяснимо все, что касается любви.
Можно найти своего человека даже в неприятной ситуации – к примеру, в таком инциденте, что случился со мной.
Насколько все же непредсказуема любовь – никогда не знаешь, где и при каких обстоятельствах ее встретишь. Все решается где-то над тобой – и тебе ничего не остается как подчиниться этой вспышке, даже если интуиция твердит, что с этим человеком надолго не получится. Но любовь не всегда дается для продолжения. Она может прийти, научить тебя чему-то важному – и так же непредсказуемо уйти.
Но ни одна любовь не бывает бесследной – вот ее главная особенность. И она делает тебя только лучше, никогда – хуже. Я пишу, ты заглядываешь в дневник за моей спиной и хмыкаешь, целуя в плечо: «Жаль, я не понимаю языка, иначе успел бы прочесть хотя бы одно предложение. Ты пишешь о том, что было, или о том, что будет?»
Люблю вечера солнечного дня, ну как сегодня. Я смотрю на Рэ – на его лице красивые тени темно-желтого цвета. «К чему разделять время на «было», «есть» или «будет»? Одно исходит из другого, меняются лишь декорации и герои. В итоге все в любом случае сливается в одно целое. Да и происходит не зря – вне зависимости от того, плохое или хорошее. Все для чего-то».
Он говорит, что из меня получился бы писатель: «Ты красиво говоришь. И вот даже пишешь. Может, попробуешь?» Нет уж. У меня мысли скачут и мешаются, так ничего путного не изложишь. Сплошные сопливые синусоиды. Моя голова словно блендер: в нее, родимую, загрузили все радостные и печальные переживания, нажали на кнопку, и все измельчилось, перемешалось так, что уже не отличишь важное от не важного.
«Нет, Рэ. На нас двоих хватит одного писателя. Ты лучше иди дописывай главу. Завтра с утра в путь. Желтая деревня заждалась двух сумасшедших туристов!»