Голова ее закружилась, она уже ничего не замечала вокруг себя. Вся ее душа, тело, все ее мысли растворились в этом последнем, как ей казалось, прощальном поцелуе.
Ее тело трепетало в его объятиях, губы плотно прижимались к его губам.
Затем Пьер, не произнеся больше ни слова, внезапно разжал объятия, подхватил ее саквояж и, взяв за руку, повел к выходу.
В вестибюле Заза не увидела профессора, но когда они вышли на улицу, то там уже стоял вызванный ночным портье фиакр, а возле него нервно расхаживал и сам старый музыкант.
Пьер погрузил саквояж девушки и обратился к профессору Дюмону:
— Ближайший поезд на Мелхаузен отправляется в половине шестого — Это хорошо. Спасибо вам огромное! С помощью Пьера и Заза старик взгромоздился в экипаж.
Она повернулась к молодому человеку.
— А вы… не едете с нами?
Тот отрицательно покачал головой.
— ..Пожалуйста, прошу вас…
— Я не могу, — ответил Пьер.
— А когда же я снова увижу вас? — Этот вопрос едва слышно сорвался с ее дрожащих губ.
— Я обязательно приеду в Мелхаузен, я вам обещаю, — твердо произнес Пьер. — Я не могу точно сказать когда, но я буду там.
Он видел страдание в ее глазах, а ей показалось, что он испытывает такую же боль. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потому что все слова были уже сказаны.
Потом Заза почувствовала, как губы Пьера коснулись ее протянутой для прощания руки, он подхватил ее под локоть, и вот она уже очутилась в экипаже рядом с профессором.
Тотчас фиакр тронулся с места.
Она наклонилась к окну, ожидая, что он будет стоять на тротуаре и смотреть ей вслед, но Пьер решительно шагнул к дверям отеля и в ту же секунду исчез из вида.
Как ей хотелось еще раз окликнуть его, а может быть, выскочить, подбежать к нему и попросить еще раз поцеловать ее. Но это было бы бессмысленно и мучительно, как откладывание смертного приговора на какие-то лишние минуты.
Заза знала, что их любви наступил конец, что она никогда не увидит его опять. Даже если он появится в ее родном Дорне, им не представится случая встретиться.
Откуда-то издалека, как будто из другого мира, до нее донесся голос профессора.
— Кто бы мог предугадать, что подобное могло случиться? — вопрошал он. — Что они дойдут до такого безумства, как убийство президента?
Он перевел дыхание, прежде чем продолжить.
— Месье Сади Карно был прекрасным человеком. Убив его, они ничего не добились, кроме того, что все люди, связанные с анархистским движением, будут арестованы.
Профессор издал горестный стон.
— Подумать только, что я вовлек вас в такие неприятности, моя принцесса. Именно вас — чистейшую и благороднейшую девушку, ту, которая так доверяла мне.