— Я слышал выстрелы, — буркнул он.
— В лесу какие-то люди с винтовками, — задыхаясь, затараторила она. — Скорее! Мы должны предупредить отца.
Он не стал расспрашивать. Попков был не из тех, кто задает вопросы. Обведя взглядом лес и удостоверившись, что рядом никого, он поднял девушку и усадил на лошадь.
— Как ты тут оказался? — спросила Валентина, когда он отвязывал поводья Даши от своего седла.
Попков пожал богатырскими плечами, его мышцы натянули грязную кожаную рубаху.
— Катерина Николаевна искала вас. Я увидел, что вашей лошади в конюшне нет, — он любовно погладил животное по крупу, — поэтому и поехал вас искать. Потом нашел ее на привязи. — Передавая Валентине поводья, он внимательно посмотрел на нее своими черными, как уголь, глазами. — Вы удержитесь в седле?
— Конечно.
— Вы плохо выглядите.
Она прикоснулась к щеке, почувствовала кровь и увидела алые пятна на пальцах.
— Ничего, я удержусь.
— Поезжайте медленно, у вас ноги изранены.
Она сжала поводья и рывком развернула Дашу.
— Спасибо, Лев.
Коротким движением она вонзила стремена в бока лошади и пустила животное легким галопом. Они поскакали по реке, вздымая яркие, точно радуга, фонтаны.
Через лес ехали быстро, впереди она, за ней — Лев Попков на своем крепком широкогрудом скакуне. На пути им попалось поваленное дерево, но Валентина не стала тратить время на объезд. Она услышала за спиной недовольный протестующий возглас, но не остановилась, а повела Дашу прямо вперед и заставила взять барьер. Животное легко перемахнуло через преграду и подалось в сторону, обходя торчавшие из черной земли корни, грозящие бедой неосторожному всаднику.
Лес закончился неожиданно. Они увидели чуть внизу перед собой открытое спокойное, залитое солнцем пространство, лениво раскинувшееся под небом лоскутным одеялом, сшитым из золота и зелени полей, садов и пастбищ. В этот миг Валентина испытала неимоверное облегчение, ей захотелось закричать от радости. Ничего не изменилось. Все выглядело умиротворенно, как прежде. Она натянула поводья, чтобы дать Даше возможность отдохнуть. Валентина вырвалась из лесного кошмара обратно в настоящий мир, в мир, где в воздухе пахло спелыми яблоками, где до их усадьбы, расположенной в самом центре имения, было каких-то полмили. Семейный дом Ивановых казался погруженным в дремоту и напоминал толстого сытого рыжего кота, развалившегося у печки. Что-то внутри Валентины затрепетало, отчего дыхание ее сделалось глубже, и она отпустила поводья, собираясь продолжить путь.
— Это был опасный прыжок. Не стоило вам.
Она посмотрела направо. Молодой казак и его лошадь чернели на фоне солнца, неподвижные и мощные, как скала.