- Совсем чокнутый… Видела, как оделся «на выход»? Трость и шляпа эта клоунская… Я даже подумал, он на маскарад намылился…
- И куда же он шел?
- По-моему, на свидание…
- С девушкой?!
- Вроде, хотя я не уверен… Забудь… Давай повернись, черт…
- Отвянь.
- Эй, Орели, ты меня достала…
- Аурелия, а не Орели.
- Аурелия, Орели - один черт. Ладно… А носки ты тоже на ночь не снимаешь?
Наплевав на строжайший запрет strictly forbidden, - Камилла складывала одежду на ригеле камина, валялась в постели до упору, одевалась под одеялом и согревала пуговицы на джинсах в ладонях, прежде чем натянуть их на себя.
Пластиковый уплотнитель мало чем помог, и ей пришлось перетащить матрас на другое место, чтобы уберечь голову от чудовищного сквозняка. Теперь она спала у самой двери, так что выйти и войти было проблемой. Она то и дело тягала тюфяк туда-сюда, если требовалось сделать три шага по комнате. Что за убожество, думала она, ну что за убожество… В конце концов она все-таки сломалась и начала писать в умывальник, держась за стену, потому что не рисковала трогать эту рухлядь. А уж о ее «турецких омовениях» лучше вообще умолчать…
Итак, она ходила грязной. Ну, может, грязной это сильно сказано, но не такой чистой, как обычно. Один или два раза в неделю она отправлялась к Кесслерам - когда была уверена, что их нет дома. Она знала расписание их экономки, которая всякий раз с тяжелым вздохом выдавала ей большое махровое полотенце. Все всё понимали. На прощанье ее всегда одаривали чем-нибудь вкусным или вручали еще одно теплое одеяло… Но однажды Матильда поймала ее на месте преступления, когда она сушила феном волосы.
- Не хочешь вернуться и пожить здесь какое-то время? Твоя комната свободна…
- Нет, спасибо, спасибо вам обоим, у меня все хорошо. Правда…
- Ты работаешь? Камилла закрыла глаза.
- Да, да…
- Над чем? Тебе нужны деньги? Дай нам что-нибудь, Пьер заплатит аванс, ты же знаешь…
- Не могу. У меня нет ничего готового…
- А те картины, которые хранятся у матери?
- Не знаю… Их нужно разобрать… Не хочется возиться…
- Может, автопортреты?
- Они не продаются.
- Что именно ты сейчас делаешь?
- Так, всякие пустяки…
- Ты ходила на набережную Вольтера?
- Пока нет.
- Камилла…
- Да?
- Не хочешь выключить этот проклятый фен? Чтобы мы друг друга слышали…
- Я спешу.
- Чем ты на самом деле занята?
- Что ты имеешь в виду?
- Твою жизнь, конечно… Что за жизнь ты сейчас ведешь?
Чтобы никогда больше не отвечать на подобные вопросы, Камилла кубарем скатилась по лестнице и толкнула дверь первой попавшейся на пути парикмахерской.