Хотя в помещении, где мы находились, было относительно прохладно, лоб Валерии постепенно покрылся большими каплями пота, на которые она стоически не обращала внимания. Мы же, то есть все остальные, хотя и не делали ничего и лишь, затаив дыхание, наблюдали за действиями антрополога, невольно испытывали точно такое же волнение, как и она, а потому у нас у всех на лбу тоже выступил пот.
— Прекрасно… Ну вот мы его и извлекли, — удовлетворенно прошептала Валерия, держа в руках череп прямо перед собой и едва ли не с радостью разглядывая его. — Он необычайно легкий, не весит почти ниче…
В этот самый момент, без какой-либо явной причины, череп инопланетянина рассыпался в прах, как будто он изначально состоял из воздуха и пыли, и эта пыль проскользнула между пальцев опешившей от неожиданности Валерии, которая ничем не смогла этому воспрепятствовать и у которой на ладонях остались лишь две кучки похожей на костную муку пыли.
Мы шли почти в одну шеренгу, пользуясь большой шириной этой странной галереи с пятиугольным сечением и чувствуя облегчение (по крайней мере его чувствовал я) — облегчение оттого, что мы наконец-таки покинем это подземелье, пусть даже в нем и было полно всяких диковинок и чудес. Впрочем, фиаско, которое мы потерпели, пытаясь вытащить череп из саркофага, привело нас всех в такое уныние, что мы ни о чем друг с другом не разговаривали и лишь молча шагали, освещая себе дорогу фонариками.
Наше психическое состояние претерпело за последние несколько минут резкие трансформации: сначала нас охватило волнение, вызванное нашей удивительной находкой, затем его сменил безудержный восторг по поводу огромного значения этой находки, но в конце концов мы оказались повергнуты в глубочайшее уныние, потому что поняли, что не сможем взять с собой ни одного доказательства нашего величайшего открытия.
Мы вполне наглядно убедились в том, что не сумеем забрать сейчас отсюда ни одного фрагмента мумий инопланетян, и нам было, конечно же, понятно, что, даже если бы мы постарались поплотнее закрыть крышки саркофагов, эти мумии вряд ли уцелеют, когда все здесь будет затоплено водой. Все это нас очень сильно удручало, а тут еще опять сцепились в словесной перепалке Валерия и Кассандра, и, если бы мы общими усилиями их не разняли, они бы, наверное, подрались.
Мексиканка — надо признать, вполне обоснованно — упрекнула Валерию в том, что та не прислушалась к ее предупреждениям и, руководствуясь одним лишь личным интересом и стремлением к славе, попыталась унести с собой мумию, что, как все видели, привело к крайне негативным последствиям. Валерия в ответ заявила — и вполне аргументированно, — что она не могла не попытаться забрать отсюда хотя бы одну мумию, пусть даже обстоятельства этому и не благоприятствовали, потому что данная находка имеет уж очень важное значение для того, чтобы можно было попросту бросить ее здесь на произвол судьбы.