Старинный дилижанс, подновленный внутри, подкрашенный снаружи и с ярославским, доживавшим век движком, тащился в столицу два с лишним часа.
После суточной давности снегопада ветви деревьев в Таллинне обвисали под тяжестью белых оторочек, некоторые сломались. Стояла тишина. Машины в старом городе запретили. Мы потащились по улице Кохту, с которой и в непогоду просматривались все пять шпилей костелов Нижнего города.
Прока шел впереди, каждые пять-шесть шагов озираясь и передергивая заснеженными, набухшими от влаги плечами просторного пальто. Головного убора он не носил. Пряди черных волос, запорошенные метелью, обвисали с висков, словно обсосанные. Поднятый воротник натирал мочки ушей.
Моряка трясло. Он то ли нервничал, то ли не мог побороть страх.
Под водой на казенной службе, наверное, жилось вольготнее.
— Хорошо мечталось в кубрике о земной жизни? — спросил я.
— А откуда вам известно, что я моряк?
Прока остановился и резко обернулся.
— Маешься маятником на асфальте. Как это у вас — Жора, пошатай стол, жить без качки не могу… Ты что, забыл, с кем я ехал, когда ты меня доставал на «Фольксвагене»?
Мне показалось, что страха в его темных глазах прибавилось.
— Мое дело доставить вас на место, показать человека и уйти. Так ведь?
— Так. Но поступим иначе. Незачем тебе э-э-э… такому… показываться на людях. Нужного человека я высчитаю без тебя. Прибудем в точку, укажешь дверь, подождешь четверть часа и, если я не покажусь за это время, отправишься отстирывать клеши, в которые, я вижу, ты наложил…
— Вы полегче!
— Прибавляй шагу, — сказал я.
Парочка носителей белесых бакенбард, квадратный и длинный, выскочила из-за угла и затопталась, выжидая, когда мы закончим говорильню. Мы двинулись дальше, и я снова оглянулся. Длинный разбрасывал на ходу ноги, выворачивая коленки, квадратный ступал тяжело, в раскорячку, переваливаясь, будто ему терло штанами в паху. Кого же они остерегались, когда замялись на углу? Я-то их знал. Значит, Проку?
— Мы пришли, — оповестил он нервно. — Дальше я не пойду.
— Дечибал, — сказал я ему. — Ждать меня не нужно. Вот конверт, возвращайся в Лохусалу, в пансионат. Можешь взять такси. Я оплачу. Возьми ключ от моей комнаты и сиди в ней, жди после трех часов посыльного от Толстого Рэя. Сиди и жди, сам не возникай раньше времени. Скажешь, что у меня оказались какие-то срочные дела в городе и я попросил тебя передать конверт, когда за ним явятся… Посыльному не отдавай, только в руки Толстому. Конверт предназначен исключительно ему. И передай благодарность за кредит…