Потом что-то заставило меня повернуться вправо. Увидел там фигуру высокого старика в балахоне. Ну вылитый Гэндальф, только одет попроще и без дубинки, в смысле, посоха. Хотя всё же это у него скорее дубина была. Посудите сами, прикидывается великим волшебником, а за все три серии толком ничего не наколдовал, зато по головам той палкой стучал всем, до кого мог дотянуться. Этот и то фокусник более умелый. Готов поклясться, что ещё мгновенье назад его там не было. И подойти незаметно развалины храма тоже не позволяли, так как на лабиринт походили меньше всего. Из всей нашей пёстрой компании старик смотрел только на меня. Складывалось такое впечатление, что остальные ему вообще не интересны.
- Не думал, что у Локлиса есть паладины, - наконец заговорил он.
- Так и я его жрецов пока тоже не встречал, - ответил старику в том же духе.
Тот удивился или, скорее, изобразил удивление.
- От кого же ты тогда принимал посвящение в паладины?
В том, что я не самозванец, он не сомневался. Наверняка чувствовал во мне паладина, как и я в нём жреца того же бога. Интересная, между прочим, способность, раньше и не подозревал, что она у меня имеется.
- Не знаю, - честно ответил я. - Не исключаю, что от самого Локлиса. Но так получилось, что сам я на том, несомненно, великом событии не присутствовал.
Жрец усмехнулся то ли шутке, достойной божества, то ли ещё чему-то. Затем заметил, наконец, остальных присутствующих и объявил вору, что жертва принята.
- До следующего раза, - особым тоном закончил он.
Затем опять обратился ко мне, предложив побеседовать с глазу на глаз. На профессиональные темы, так сказать.
- Я знал, что ты придёшь. Локлис предупредил меня.
Ага, предупредил. А ещё комедию тут ломал. Мол, не думал, что паладины есть, и всё такое. И ведь даже не на публику играл, так как моим спутникам та сценка была по большому счёту без разницы. Не дождавшись ответа, жрец продолжил:
- Локлис велел передать, чтобы ты был осторожным с неким Арагорном. Особенно постарайся не давать никаких обещаний. Непременно заставит выполнить, причём велика вероятность, что, согласившись сделать какую-то мелочь, возьмёшь на себя очень серьёзные обязательства. При этом Арагорн становится не таким щепетильным, когда речь заходит о его собственном слове.
- Это я и сам уже успел понять, - ответил жрецу (о том, что по большей части меня просветила кошка Эйли, распространяться не стал).
Потом мы немного побеседовали о культе бога Локлиса. Выяснил немало мелких подробностей, которых из книг точно не узнаешь. Нужно из первых рук или, как в данном случае, из вторых. Сам собеседник оказался на редкость нелюбопытным. Сопоставил факты, понял, что я являюсь паладином, хотя в церемонии посвящения участия не принимал, сделал вывод, что Локлис провёл ритуал лично, и больше вопросов не задавал. Сам на мои отвечал вполне охотно, но, если не знал, что сказать, не брезговал стандартной поповской отмазкой о том, что пути господни для простых смертных непроходимы или как-то так. У меня чесался язык спросить, с какой стати боги всё больше шляются неизвестно где, вместо того чтобы ходить, как все приличные люди, по нормальным дорогам. Но предпочёл оставить вопрос при себе.