— На Келли будет смотреть вся страна, — заметил я.
Ее голос был полон смирения.
— Да, полагаю, это важно.
* * *
Клерк называл имена, и это был вызов осужденных. Ремингтон был первым. Он был полон нахальства, но вскоре присмирел, от его лица отлила кровь, а адамово яблоко прыгало туда-сюда, как насос.
Келли начал медленно, почти торжественно и серьезно. Он позволил Ремингтону зачитать заявление, описать свое образование, успехи, степени и, наконец, награды, развешенные по стенам его кабинета, все в качестве дани его политическому влиянию.
Потом Келли наклонился вперед и начал задавать вопросы, начиная с того первого вечера, когда Бенни Джелло договорился с ним уладить дело с лицензионным агентством. Сначала ответы были непринужденными, потом неуверенными, наконец, испуганными. Если на вопрос не было ответа, Келли повторял вопрос вновь.
К полудню графин с водой рядом с Ремингтоном наполнялся уже трижды. Он становился все более нервным. Келли теперь забрасывал его вопросами. Джоунс говорил мало. Как и все в этом тихом, переполненном зале, он чувствовал, что это было очень личным.
В. Вы говорите, что никогда не встречали Джелло?
О. Я сказал, что не помню.
В. Позвольте освежить вашу память. В 10:20 утра вы ответили на мой вопрос: «Я уверен, что никогда не встречался с ним». Где же правда?
О. Я не уверен.
В. Вот чек за ланч. Он подписан вашим именем. Это ваша подпись?
Ремингтон тщательно изучил чек, как будто никогда раньше не видел свою подпись.
О. Полагаю, моя.
В. Вы уверены?
О. Полагаю…
В. Никаких «полагаю», мистер Ремингтон. Я показал вам эту подпись. Это ваша?
О. Полагаю… да, моя.
Ремингтона отпустили, и был вызван обслуживавший их официант. Его свидетельские показания были короткими. Он просто опознал Ремингтона и фотографии Сондерса и Джелло, как людей, которых он обслуживал. Потом вновь был вызван Ремингтон.
В. Официант сказал, что обслуживал вас, Сондерса и Джелло. Что вы на это скажете?
О. Я не помню.
В. Он лжет? Готовы ли вы предстать перед большим жюри и повторить это?
О. (Крича) Не знаю! Я не уверен!
Келли был безжалостен. Он вызвал на свидетельское место Кеннета Биринга, главу торгового отдела «Делафилд Моторс», и подверг его жесточайшему перекрестному допросу. К тому моменту, когда он кончил, Биринг превратился в заикающегося, испуганного человека, который знал, что подходит к грани обвинения в лжесвидетельстве. Менее чем через полчаса после того, как он стал давать показания, репортер АП прислал Келли записку, цитируя сообщения своего бюро, что «Делафилд Компани» уволила Биринга. Келли медленно и отчетливо зачитал сообщение перед телезрителями.