– Холодно – потому что генератор отключился. И темно по той же причине. А в двери заклинило замок, такое бывает.
– И еще я слышала… слышала…
– Что? – отодвинулся от нее Милан, он смотрел испытующе и встревоженно, и Анне стало стыдно за свои детские страхи.
– Мне показалось… какой-то шепот из стен…
– Шепот или шорох? Как будто кто-то скребется?
– Нет, словно… Нет, не скребется.
– Значит, все в порядке, – подвел итог Милан. – Я уж думал, опять крысы. Это тоже от холода. Дом старый, чутко реагирует на перепады температур. Обои, дерево – все шуршит, поскрипывает, создается акустическая иллюзия. Нестрашно.
С ним и в самом деле стало нестрашно, он был такой огромный и теплый. Анна вдруг подумала, что не хочет, чтобы он уходил. И тут же поняла, что Милан и приходить-то был не должен.
– Я сегодня тут ночевал, не в своей сторожке, – словно услышав ее мысли, сказал он. – Беспокоился, как вы проведете ночь. Оказалось, не зря.
Анна сообразила, что сидит на кровати с посторонним мужчиной, почти не одетая, и ей стало жарко, в такой-то прохладе. Хорошо, что было темно, и Милан не видел, как она покраснела. Впрочем, он все равно что-то почувствовал, потому что сначала отстранился, а потом и вовсе встал.
– Ну, если вы успокоились, то я пойду, пожалуй. А вы зовите, если что. Только не кричите так больше, хорошо?
– Хорошо, – промямлила Анна.
Страх ушел, остался стыд. Что она тут устроила? Как дитя малое. Не дай бог, Милан еще подумает, что она нарочно развопилась, чтобы завлечь его в свою спальню. Хотя как она могла знать, что он ночует в доме? И не разбудила ли она своими криками Музу? А если старушка не спит сейчас, то что она о них думает?
Анне почудилось – Милан улыбнулся, но наверняка она не могла бы сказать. Перед тем как выйти за дверь, он коснулся ее плеча, это был ободряющий, дружеский жест, но Анна не могла не заметить, какие у него горячие пальцы! Она дождалась, когда за Миланом закроется дверь, юркнула в остывшую постель и прерывисто вздохнула, как ребенок после долгих рыданий. Хорошо все же, когда рядом есть мужчина, такой сильный, уравновешенный, всегда готовый прийти на помощь – интересно, он оделся с головокружительной быстротой или спит в одежде, в джинсах и свитере?
Анне уже не так холодно, и она не слышит никаких акустических иллюзий, только легкий шорох остывающего дома. Она засыпает, а просыпается поздним утром от требовательного зова колокольчика. В доме снова тепло, и в окна бьет яркое зимнее солнце.
Утром Муза настроена весьма игриво. Она нарядилась в какой-то невероятный пеньюар, расписанный тигровыми лилиями, ярче обычного подмазала губы и напевает арию из легкомысленной оперетки, только глазки не строит. За завтраком старушка не командует и не понукает, а пытается скормить Анне спаржу. От этих зеленых шишек та воротит нос, а Муза говорит, как будто на что-то намекает: