Но здесь противник использовал плазменные торпеды, да еще в самый неподходящий момент, когда истребители подходили к рубежу открытия огня. Слабак, конечно, может испугаться и вместо атаки начнет от них уходить, теряя свое огневое преимущество. Но лейтенанты Святобор Железякин и Радогощ Огнеев не были трусами. Святобор быстро задал вычислителю точку начала маневра уклонения после атаки. А Радогощ подтвердил системе наведения команду на открытие огня по цели.
Залп. В кабине истребителя он отразился лишь линиями и строчками данных на экранах. А снаружи залп четырех тяжелых истребителей прогрохотал в небе планеты громоподобными раскатами, прочертив в облачности восемь ярких полос ионизации, там где лучи прошили плотную дымку облаков. Восемь целей — поражение! Но все они продолжают двигаться, хотя и меняя траекторию. Теперь поврежденные машины врага уже видны на экранах как четкие красные точки, значит, по меньшей мере, их защита выведена из строя. Враг оказался неожиданно прочным либо имел хорошее защитное поле, ведь любой истребитель, даже тяжелый, в случае попадания из гиперлучевой пушки «Беркута», гарантированно уничтожался. А эти непонятные машины еще продолжали свой полет. Второй залп. Еще восемь вражеских машин поражено, но не уничтожено. Для третьего залпа времени не остается. Зато второй залп дает противник, но вслед за двадцатью двумя плазменными торпедами, выпущенными первым залпом, уходят только шесть новых торпед. Значит, те вражеские машины, которые были повреждены выстрелами гиперлучевых пушек, больше не стреляют. А вот второй залп противник сделал чуть-чуть рановато. Сделай он его чуть позже, когда русские истребители начали бы маневр уклонения, он мог бы скорректировать траектории своих торпед, и уходить от них было бы сложнее. А так новые торпеды просто пошли прямо вслед за выпущенными первым залпом.
Перегрузки. В глазах на мгновение темнеет. Истребители закладывают резкий вираж с набором высоты. Две пары звена расходятся в разные стороны, беря противника в клещи и заходя для новой атаки. Вслед за истребителями торпеды также начали поворачивать, но по очень большой дуге. Если бы командование рассчитывало на применение противником плазменных торпед, то истребители были бы оснащены противоракетами «Ерш-П138». Эти маленькие ракетки, подвешиваемые на истребители в контейнерах по тридцать две штуки в каждом, были простым и эффективным средством против многих видов плазменного оружия. Соприкасаясь с плазмой, они взрывались, рассеивая ее. Это было, кстати, еще одной причиной, по которой плазменное оружие считалось неэффективным. Вот потому сейчас плазменные торпеды и оказались неожиданностью, и средств борьбы с ними, кроме маневра уклонения, у истребителей не было. А противоторпедный маневр не давал атаковать и использовать свое преимущество в дальности огня. Сближаться с противником Святобору вовсе не хотелось. Ведь существуют различные вещи с нехилой мощностью, но малым радиусом действия в атмосфере. От их применения почти все отказались, так как больше шансов в бою было у того, кто мог выстрелить первым. Но ведь Чернобог знает, что у этих неправильных врагов еще есть в запасе. Да и плазменные торпеды в упор намного опаснее, чем на расстоянии — мощность у них больше, так как они не успевают растерять плазменный заряд на ионизацию воздуха, а возможности уклониться от них у истребителей меньше.