- Ватанабэ, вы несете чушь! - фальцетом воскликнул Кавада. - За все годы ни разу не слышал такого... Такого...
- Какого?
- Молчать! Вы уволены! С завтрашнего дня! В этой школе мы не потерпим такого!..
Как только прозвучала фраза "Вы уволены!", Сэм поднялся со стула. Неторопливо, плавно, даже лениво. При слове "такого" он окончательно распрямился и посмотрел прямо в глаза орущему Каваде. Увидев этот взгляд, директор поперхнулся собственным криком. С Сэмом Ватанабэ что-то случилось. Лукавый и насмешливый взгляд учителя-раздолбая, обожающего идиотски смешно интерпретировать ученикам классическую литературу и заигрывать с молодыми учительницами, сменился холодным пристальным взором человека, от образования далекого. Серьезностью и угрозой веяло от мужчины, вставшего на место паяца с документами выпускника Токийского университета. Да и в остальной внешности уволенного произошли изменения. Мягкая расслабленная фигура словно затвердела и подобралась, как подкачанный воздухом футбольный мяч. Черты лица заострились, в них появилось нечто хищное, готовое к нападению на выслеженную добычу.
- Как скажете, господин директор, - произнес новый, неизвестный Ватанабэ и сложил губы в кривую усмешку, в отличие от его обычных ухмылочек, не раздражавшую, а пугавшую. Кавада вдруг почувствовал, как по спине бегут мурашки. Как тогда, по телефону... - Тогда давайте пожмем друг другу руки на прощание. Кланяться не будем.
Под холодным немигающим взглядом Сэма Кавада протянул ему руку. Сжав ее своей могучей дланью, Ватанабэ усмехнулся сильнее. А потом господин директор успел только понять, что человек по ту сторону стола резко дернулся. В следующую секунду блестящая полированная поверхность молниеносно придвинулась совсем близко, а сверху кто-то большой и тяжелый ухватил за шиворот и протащил почтенного мужа по рабочему столу, сметая папки с документами, листы бумаги, ручки и прочую канцелярскую мелочь.
- Что... - только и успел вымолвить Кавада, когда Сэм поднял его на ноги и с размаху вбил в стену кабинета. Правая рука оказалась вывернутой на излом, левая половина лица вдавлена в обои и прижата к стене широкой ладонью Ватанабэ.
- А теперь поговорим прямо, - произнес Сэм без тени той смешинки, что всегда имела место в его речи. - Ты знал, что эта Китами терроризирует школу?
- Зна-а-ал! - пропищал до смерти перепуганный директор. Он не был дураком и понял, что грозить чем угодно в данном случае бессмысленно. Бывают в жизни ситуации, в которых не имеют значения звания, должности, возраст, опыт и выслуга, социальное положение и финансовая состоятельность. Имеет значение только одно: кто кого может победить. Сломать, растереть в порошок и раздавить как клопа. И в этом смысле Кавада против Ватанабэ казался себе муравьем, попавшим под танк.