Так она и сделала.
И не могла осуждать себя за это. Ее лучшая подруга была убита. Ее саму преследовали, похитили, лишили свободы. И ей пришлось убить двух человек. Тот факт, что это была необходимая самооборона, радовал ее только с точки зрения правосудия, поскольку это означало, что она не предстанет перед судом и ее не посадят в тюрьму. Но она — лично! — отобрала две человеческие жизни. И жить с этим ей было так же тяжело, как и с тем, через что ей пришлось пройти.
Минуло уже пять недель с той памятной ночи на набережной, но кошмарные сны не оставляли ее. Они были уже не такими частыми, как в самом начале, но все же не исчезли полностью, неожиданно возвращаясь, когда она думала, что выздоравливает, что жизнь ее входит в привычную колею. Воспоминания продолжали преследовать ее днем и ночью, не давая двигаться вперед.
И Сюзанна боялась, что с этим придется жить еще долгие годы.
Ее направили на консультацию к психологу Марине Эспозито. Та очень помогла ей, но Сюзанна знала, что бóльшую часть работы ей предстоит проделать самой.
— Вы не единственная, кому пришлось пережить подобное, можете мне поверить, — сказала ей тогда Марина.
Сюзанна подозрительно взглянула на нее. Что она, интересно, имеет в виду?
Марина опустила глаза, забросила ногу за ногу, разгладила несуществующую складку на юбке.
— Мне не следовало бы вам рассказывать… Потому что это вроде как непрофессионально. Но я думаю, что, если вы услышите это, вам станет легче. Нечто подобное в прошлом году произошло со мной. Я была… похищена, захвачена жестоким и психически неуравновешенным человеком. И мне пришлось… скажем так… сражаться за свое освобождение.
Сюзанна не знала, что сказать.
— И… вам удалось выбраться? Господи, ну конечно, удалось! Дурацкий вопрос. Но вас… мучили кошмары? Были все эти страхи?
Марина кивнула:
— О да. Целое море страхов.
— И что случилось потом?
— Они… ушли. В конце концов. В основном. Тело залечивает раны. И психика тоже, если ей помочь. Вы хотите, чтобы я помогла вам?
Сюзанна кивнула.
И залилась слезами.
Она и сейчас проводила с Мариной регулярные сеансы психотерапии. И даже с нетерпением ждала их, потому что чувствовала, что изливает душу не просто чуткому и сочувствующему человеку, а тому, кто глубоко и искренне понимал, что ей пришлось пережить. Потому что Марина пережила это сама.
Она смотрела на море. На берег накатывали волны. Волны, которые на расстоянии кажутся большими и грозными, а затем становятся все меньше и меньше и сходят на нет, оказавшись на песке. Становятся совсем безобидными.