После этой песни диктор объявил: «Слушайте „Радио Белград“, время такое-то (не помню), далее – новости». И то, что я услышала, было просто невероятно. Я не верила своим ушам. Как будто это была какая-то научная фантастика! Женский голос сообщал о военных операциях в моей стране, занятых и освобожденных поселениях и городах, об убитых, взятых в плен, о погибших мирных жителях. Вскоре сигнал пропал, и я ничего больше не смогла услышать. В эту ночь я не сомкнула глаз, и из-за того, что наконец-то слышала сербскую речь, даже песню, и из-за войны, которая шла у меня на родине. «Радио Белград» я слушала несколько дней, а потом батарейки сели, и мне больше негде было их раздобыть. Я знала: если радио найдут, это будет расцениваться как серьезное нарушение дисциплины. Я не собиралась больше повторять своей ошибки.
В послеобеденное время, когда я отдыхала, в дверь позвонили. Это был мой охранник. Он вежливо сообщил, что я могу написать родителям письмо. Он предупредил меня по-английски, что только подпись будет сделана моей рукой. Закрыв за ним дверь, я начала размышлять: не ловушка ли это, не провокация ли, с помощью которой они хотят что-то выяснить?
После ужина они позвали меня в большой зал, часть которого была оборудована как компьютерный центр. Я села около молодого человека, которому было поручено напечатать письмо, но, прежде чем начать, Хафез проинструктировал меня о том, как надо писать. Он упирал на то, чтобы я сообщила родным об успешной работе в далекой стране, что мне все нравится, но из-за долгих командировок по всему миру я не писала и т. д.
Я настаивала, чтобы в письме было написано, что я очень люблю своих родных, что они мне снятся, что я мечтаю наконец увидеть Белград и всех своих близких. Я диктовала, парень печатал, а Хафез следил за нами.
Я нашла это письмо, когда вернулась в Белград. Это было единственное письмо из ОАЭ, и мама хранила его как семейную реликвию. Она сказала, что письмо показалось ей странным. С какой стати я пишу по-английски? Но хоть какое-то утешение она нашла в моей подписи. В письме я описывала свою работу менеджера, путешествующего с места на место по всему миру, я много писала о работе, которой якобы занимаюсь. Например, что после приезда в Дубай я шесть месяцев возглавляла один эксклюзивный бутик, а потом меня повысили. Письмо я подписала на кириллице, Хафез рассматривал подпись немного дольше, но никак не прокомментировал это. Честно говоря, я не верила, что письмо дойдет до Белграда, но вот чудо, все-таки дошло!
Дни проходили монотонно, каждый следующий был повторением предыдущего. Я читала книги, мировую классику. Помню, меня очень удивило, когда по моей просьбе, на исполнение которой я не особо надеялась, мне принесли собрание сочинений Максима Горького и Бориса Пастернака. И это спустя всего несколько дней после того, как я попросила об этом!