. Кадар (сын деревенского батрака, родившийся в портовом городе Фиуме (Риека) на берегу Адриатики и ставший механиком) появился на исторической сцене в образе пуритански воспитанного, стеснительного на людях и аполитичного «маленького человека».
Определение «аполитичный» может показаться неточным для характеристики государственного деятеля, хорошо владеющего тактикой политической борьбы, и все же его собственное поведение vis-à-vis с Москвой, то, что он сумел сохранить за собой определенную свободу действий, отказавшись подвергать сомнению фундаментальные догмы коммунизма, вполне соответствовали его излюбленному высказыванию относительно того, что интересы «маленького человека» ограничены его желанием нормально жить, что его мало волнуют великие поли- /560/ тические проблемы современности. После несчастий, пережитых при диктатуре Ракоши, и шока, испытанного в 1956 г., не было ничего удивительного в том, что венгерское общество, в целом, склонялось принять подобную жизненную установку и, хотя и с некоторой неохотой, стало подыгрывать своему недавно назначенному лидеру. Кадар воспользовался ситуацией вакуума, порожденной самим восстанием, на руинах которого он и возвел здание своей власти с тем, чтобы купить сотрудничество венгров методами, довольно еретическими с точки зрения приверженцев коммунизма. Эти методы и легли в основу «венгерской модели» «реального социализма» 1970-х гг., при всем его очевидном отличии от теоретически «правильного» социализма. С характерной для него настойчивостью Кадар добивался признания законности своей модели «реального социализма» и твердо придерживался своих взглядов, пока в 1980-х гг. общественность с иронией не осознала, что нет никакого «реального социализма», поскольку сам социализм нереален, и что в действительности Венгрия просто шла «по самому длинному пути от капитализма к капитализму».
Конечно, поначалу Кадар был самым ненавистным человеком в Венгрии. Его предательство, возможно, основывалось на точности оценки международного положения и реальных возможностей, открытых для Венгрии. Он мог решиться на свою роль, желая спасти страну от еще худшего развития событий. Даже если так и было, в то время никто об этом не думал, да и, в любом случае, этого бы не оценил. Новое правительство оказалось в полной изоляции, управляя враждебно настроенной страной, оккупированной иностранными войсками. И хотя очаги вооруженного сопротивления к 10–11 ноября были подавлены, самые оригинальные порождения революции – рабочие советы после 4 ноября стали усиливать свое влияние, пытаясь создать единую общенациональную сеть. Сначала они возникли в виде стачечных комитетов для реализации основной идеи самоуправления на заводе или на фабрике, овладевшей в принципе самими рабочими. По инициативе рабочих советов волна массовых забастовок продолжалась вплоть до конца января 1957 г. Интеллигенция, группировавшаяся в основном вокруг Союза писателей, студенческих комитетов и Союза журналистов, основала единый Революционный совет венгерской интеллигенции, председателем которого стал Золтан Кодай. Их требования сводились к следующему: восстановление суверенитета страны и создание ответственного перед парламентом правительства. Иштван Бибо, бывший министром в последнем кабинете И. Надя, разработал предложения по компромиссному решению «венгерского