му был в числе обязательных предметов, обучение которому начиналось с 10-летнего возраста и продолжалось до окончания школы).
После того, как вновь сократили число средних школ, необдуманно открывшихся в начале 1960-х гг., материальное обеспечение и профессиональная подготовка педагогов постоянно улучшались. В результате школьное образование вновь приблизилось к тем высоким стандартам, которыми оно отличалось в период fin-de-siècle, а также в межвоенное время. И хотя сохранялась та огромная пропасть, которая всегда существовала между отдельными престижными гимназиями Будапешта и новыми учебными заведениями в маленьких городах, в среднем все 200 тыс. или около того венгерских школьников вполне отвечали любым международным критериям подготовки. В высших и средних специальных заведениях, в которых обучалось порядка 65 тыс. студентов в середине 1970-х гг., уже не практиковали проведение облегченных вступительных экзаменов для детей «из рабочих» семей (хотя им по-прежнему оказывалось предпочтение, если абитуриенты набирали равное количество баллов). Привилегии для отпрысков номенклатуры также не влияли серьезно на состав студенческой аудитории, где, в целом, главенствовал принцип личных заслуг. Основным препятствием на пути повышения уровня обучения являлся процесс антиселекции, которая утратила, конечно, то всеподавляющее значение, которое она имела в 1950-х гг., но все же продолжала ощущаться при подборе преподавательского коллектива, особенно на факультетах общественных наук. В результате профессура, владеющая несколькими иностранными языками и имеющая международную известность, могла преподавать бок о бок с личностями (и часто была подчинена им), основное достоинство которых состояло в их политической благонадежности.
Расходы на социальное обеспечение составляли от 12 до 16 %, а на образование – 4–6 % национального дохода (в то время по обоим показателям Венгрия сравнялась со Скандинавией или несколько отставала от нее и от некоторых, но далеко не всех западноевропейских стран). Формируя свою политику в области культуры, режим стремился оказать еще более глубокое воздействие на внутренний мир граждан. Эта политика строилась с учетом того факта, что у людей начали появляться новые желания и потребности, обусловленные ростом материального достатка, несколько большим объемом дарованных им гражданских свобод и постепенным расширением доступа ко всему остальному миру. Режим считал своим долгом не только удовлетворять эти потребности, но и сам стимулировал их развитие, особен-