Я был не в духе, полон глубокой безнадежности и разочарования. Мы продвигались все дальше на Восток, а окружающий мир, несмотря на восточный колорит, выглядел точно таким, каким я мог представить себе его, не выходя из дома. «И что же ждет нас дальше? — рассуждал я. — Горстка вилл и домов, колония для иностранцев, парк. И ради этих небесных красот я должен был до полусмерти укататься по железным дорогам?!»
Жена попыталась меня утешить, как могла.
— Если нам не понравится там, мы просто вернемся домой, — заметила она. — По-моему, у нас еще не было поводов для плохого настроения.
— Агент был изрядным пройдохой; такому типу, как он, надо было сразу указать на дверь. Почему ты меня не предостерегла? — тянул я свое.
— А деньги? — смеясь, спросила она.
— Только, прошу тебя, не говори мне больше о деньгах. Когда человек богат, как Патера, он не пожалеет и миллиона, лишь бы только находиться в обществе приличных людей.
Зевнув, я повернулся к жене спиной. Женщины никогда нас не понимают. И уже сквозь сон я услышал, как моя спутница заметила: «Не слишком ли ты переоцениваешь наше общество?» Я мудро воздержался от возражений.
Звук шагов нашего соседа, выходившего из вагона, известил меня о том, что мы прибыли в Бухару. Ранний рассвет погожего дня. Из окна купе мне были видны тюрбаны и каракулевые шапки. Дальше, как мне показалось, мы двигались гораздо быстрее. То ли отцепили часть вагонов, то ли нас присоединили к новому локомотиву. Во всяком случае, уже во второй половине дня мы достигли Самарканда.
Я бодро вскочил на ноги. Снаружи открывался восхитительный вид: пустыня — которой я уже был сыт по горло — превратилась в роскошную зеленую долину. Несмотря на ноябрь, было лишь чуть прохладно. Здесь и там виднелись группы верблюдов и лошадей с их потешными голенастыми детенышами. Меня не оставляла мысль, что я нахожусь рядом с колыбелью человечества. Здесь можно было встретить представителей, наверное, пятидесяти народностей, пусть и не всегда в лице их наиболее типичных образцов. Здесь пролегали древние великие торговые пути. Уже Александр Великий… но хватит, это не путевые заметки.
Я сгорал от нетерпения и с любопытством смотрел из вагонного окна то в одну, то в другую сторону. И вот — вдали, действительно, стало что-то вырисовываться. Раскинувшаяся на большом пространстве масса домов, минаретов, церквей — Самарканд! Самарканд! Голубые и зеленые черепицы крыш пестро переливались на солнце, и по мере приближения разноцветье все возрастало. Мною невольно овладело ощущение счастья, хотя мне по-прежнему не давал покоя вопрос: в чем же будут заключаться разочарования? Ведь нас ждало нечто абсолютно неизвестное.