— Ах, я так люблю старые вещи, — вставил я.
— Безусловно, тамошняя жизнь придется вам по душе. У нас есть все, что нужно для жизни: хорошая еда, никакого сравнения с той гадостью, которой обычно потчуют путешественников на Востоке; люди живут благоустроенно, нет недостатка в приятных и умных собеседниках. К вашим услугам всегда найдется хорошая кофейня. Чего еще можно пожелать?
— Вы правы! — с жаром откликнулся я. — Простой, налаженный быт — этого мне вполне достаточно. А народ? Что за люди там живут?
Агент прокашлялся, сверкнул стеклами пенсне и продолжил:
— Верно, я еще не рассказал вам о людях. Что ж, среди них, как и везде, встречаются замечательные личности!
— Например?
— Ну, во-первых, образованное, почтенное бюргерство, затем многочисленное чиновничество. Нельзя не упомянуть и военных: очень симпатичные, многие в офицерских званиях. Далее, чтобы не забыть, большое количество оригинальных ученых и, наконец, люди свободных профессий — художники, литераторы и так далее, как и везде…
— И прежде всего — мой друг, сам повелитель страны, — перебил я.
— О, с ним вы будете видеться не часто. Патера слишком занят, он перегружен работой. Вы же понимаете — такая ответственность! Разумеется, все это люди, которые хорошо вписываются в целое, — продолжил он прерванный мною рассказ. — На вас, насколько мне известно, выбор пал потому, что некоторые из ваших рисунков произвели впечатление на господина. Как видите, вас там уже знают… А упомянутая мной строгая изоляция от внешнего мира необходима, чтобы сохранить в должной чистоте образ нашей жизни, ее своеобразный стиль. Благодаря умной политике нашего повелителя до сих пор действительно удавалось не допускать в страну ничего чуждого…
Я восторженно внимал пояснениям гостя, в душе уже решив принять приглашение. Ведь меня как художника там ждал богатейший материал. Какая же слабая, ненадежная штука — человеческое сердце! Если бы в тот миг, когда во мне зародилось это решение, я имел хотя бы отдаленнейшее предчувствие того, чем это для меня обернется, я бы отказался от приглашения и, возможно, был бы сегодня другим человеком…
4
В этом месте необходимо упомянуть, что как раз в том году я был близок к исполнению одного из своих самых заветных желаний. Я говорю о путешествии в Египет и Индию, которое прежде откладывалось по материальным соображениям. Теперь же моя жена получила небольшое наследство, и деньги предполагалось употребить на эту поездку. Но, как всегда случается в жизни, все вышло иначе, чем мы думали. Когда я рассказал о наших планах Гаучу, он тут же высказал мою собственную мысль: