Камилла шла к нему, на ходу избавляясь от одежды, а «викинг» молча наблюдал за ее приближением. Струи воды стекали по его прекрасному телу, и Ками хотелось руками повторить их путь. Она подошла к мужчине настолько близко, что его могучая и уже готовая к бою плоть уже упирался в низ ее живота. Он хотел ее. Ура!
Мгновение она смотрела в его прищуренные глаза, а затем провела ладонью по гладкой, шелковистой, напряженной коже. Мужчина закрыл глаза и сжал челюсти.
— Даже если ты немой, я все равно хочу тебя.
Неужели она это сказала!? Ками всегда отличалась смелостью, не скрываясь за ложной стыдливостью, но подобные слова до сих пор не говорила ни одному мужчине. Он не мог ей отказать.
Он не мог ей отказать, даже если бы хотел. Гоша в это мгновение желал ее так сильно, что, наверное, не отпустил бы даже в том случае, если бы Ками умоляла его об этом. Но она заявила о своем желании, а это означало, что он получил карт-бланш.
Громов со стоном впился в ее губы. Она отвечала ему страстно и нетерпеливо, закинув ногу на его бедро. А так как Камилла была высокой девочкой, его плоть уже подрагивала в предвкушении у самого входа.
«Терпение, Гоша, терпение», — уговаривал он себя, атакуя бастионы соблазнительного женского рта, но очень скоро он понял, что его выдержки надолго не хватит. Эта женщина оказалась слишком горячей, чтобы дать ему малейшую передышку. Не факт, что пар, заполнивший душевую, был вызван горячей водой, поливающей их тела сверху.
Камилла почти рыдала и двигалась, все сильнее обвивая его тело, и неугомонная плоть уже проложил себе путь к источнику наслаждения. Манящее тепло окутало и сжало его, заставляя напрячься еще сильнее.
— Большой мальчик!
Ее восхищенный шепот только подлил масла в огонь их стремительной страсти. Она накрыла их с головой, и лишь многолетняя привычка помогла Громову вовремя покинуть оазис неземного удовольствия.
Наконец-то, она появилась. Рафаэль уже начал терять терпение, когда Лиза подошла к кромке воды, намочила в ней изящные ступни, замерла на мгновение, вглядываясь вдаль, и неспешно устроилась в шезлонге.
Несколько минут он не мог оторвать от нее восхищенного взгляда. Эта женщина от природы была невероятно женственна и, видимо, не отдавала себе в этом отчет. Хотя, она могла оказаться искусной, скорее искушенной актрисой, всем своим видом, манерами, взглядом заставляя мужчину бороться за ее привязанность. Несмотря на то, что он склонялся к первому предположению, Рафаэлю все же хотелось, чтобы девушка желала его внимания.
Все округлости и изгибы ее фигуры, мягкие, почти кошачьи движения, невесомая упаковка в виде белого платья, почти ничего не скрывающего, но создающего вокруг нее ауру невинности и сексуальности, возбуждали в нем агрессивное мужское начало. И когда это начало уже грозило разорвать ему штаны, Рафаэль усилием воли оторвался от заманчивой фигурки. Его тянуло к Лизе со странной силой, и он решил тотчас спуститься к пляжу.