— Но он же не знает, зачем мы приехали!
— Ты глупее, чем я ожидала, челеби. Вспомни, могущество Укрона столь велико, что он смог сплести воедино твой разум с разумом волка! Ты думаешь, если от тебя будет исходить угроза усыпальнице, он этого не ощутит? Ты сможешь спрятать от него свое желание у себя в черепушке? Нет, ты, конечно, пробуй. Все же ты его любимец. Но я при этом предпочитаю находиться подальше. Попытаюсь поискать следы привратника здесь. Городок небольшой, пути мимо нет. Скажу, что это мой брат, сбежавший из психушки, подмажу полицейских, обшарю больнички. Стражи богов весьма собой примечательны, их трудно не заметить. Здесь они, к тому же, чужаки, будут привлекать внимание странным поведением. Если он появлялся — вычислю без проблем. Или хоть на след выйду.
Колонка сбросила обороты, выжимая в бак последние оплаченные капли. Варнак вынул пистолет, повесил обратно, закрыл горловину. Вскинулся:
— Постой, Геката! Если Укрон должен оберегать усыпальницу — как же он подпустил к ней археологов?
— Полагаю, они не проявляли агрессивности. Скорее, наоборот, выражали всяческое уважение перед захоронением и пиетет. Поэтому леший не ощутил опасности. В итоге мы имеем то, что имеем. Привратник проснулся, и боги могут вернуться в любой миг. Ошибка Укрона пошла на пользу тем, кому он служит, а не во вред. Выходит, это было правильное решение верного слуги.
— Хорошо, я понял, — после короткого размышления ответил Варнак. — Он читает мысли и не подпускает к усыпальницам опасных гостей. Значит, попробую думать о чем-нибудь постороннем и не выдавать своих желаний. Встречаемся здесь?
— Уж как получится. Удачи в безнадежном деле! — Она чмокнула Еремея в щеку, повесила шлем на ручку мотоцикла и, развязно виляя бедрами, отправилась в сторону кафе.
Варнак перекинул мотошапку в полупустой кофр, оседлал своего красавца, завел и величественно покатился вперед. Газовать при той мощи, что пряталась в моторе, было слишком рискованно.
По укатанной грейдерной дороге он добирался до Мутихи весь остаток дня — но так и не смог справиться с последним препятствием, остановился на ночлег возле дороги, съехав на первую замеченную прогалину. Открыл и быстро опустошил банку сайры, запил минералкой, отстегнул кофр, вытянулся на сидушке, свесив ноги, — благо длина мотоцикла позволяла — и закрыл глаза. В жизни бывшего спецназовца случались постели и похуже, так что выспался он неплохо и поутру продолжил путь в хорошем настроении и бодрости духа.
Через час Еремей миновал известную каждому приличному туристу деревню, свернул на лесовозную грунтовку, идущую вдоль Акчима, и медленно покатился по ней, осматриваясь и принюхиваясь. Мотоцикл, подобно величавой яхте, перебирался с одного глиняного вала на другой, а Варнак искал приметы недавней стоянки археологов. В заметке указывалось, что преступление случилось на берегу реки. Дорога тянулась почти впритирку. Значит, все должно быть видно прямо из седла.