Она вошла в домик, щелкнула выключателем:
— Отлично, свет есть. Этот участок жилым строением в сельсовете числится, поэтому хотя бы удобства предусмотрены. Не распахают, не огородят, свет починят, если пропадет. В общем, мое. А с другой стороны, я как владелец обкашивать его должна на пять метров дальше ограды. Там по плану проезд дворовой числится. И оштрафовать меня который год грозятся, если лес на участке не спилю. Или участок в регистре из «индивидуального жилого строительства» в лесные угодья переведут. С запретом рубки и валки. Так что, Шеньшун, ты меня извини, но мне тут нужно хоть как-то участок в порядок привести. Все равно три дня куда-то убить нужно.
— Убить дни? — не понял нуар.
— Переждать, — поправилась женщина, провела пальцем по столу. — Пылища-то какая! Еще и ее тут убирать.
— Это компьютер? — указал в угол Шеньшун.
— Телевизор старый. Увезла, чтобы ЖК купить. Он здесь ничего не ловит, но зато можно фильмы с дисков смотреть. Я, когда на дачу уезжаю, самые последние с собой беру и смотрю тут спокойно. Дома на это баловство времени не хватает. А здесь, без инета, — самое то. Иди пока наружу. Я тут приберусь, приготовлю обед, потом позову.
— Не торопись, — ответил нуар. — Я не голоден.
Он вышел на луг. Постоял, подняв лицо к небу, медленно наполняющемуся тяжелыми черными тучами, прошагал вдоль столбиков, свернул в осинник, ставший для археологини столь неожиданной бедой. Раскинул руки, опершись на стволы и прикрыв глаза, и надолго так замер. Через некоторое время возле домика послышалось шуршание и пыхтение. Это Дамира, взяв в руки косу, пыталась широкими взмахами расправиться с поднявшейся почти до пояса, летней жирной и сочной травой.
— Что ты делаешь? — не понял он.
— Для начала хочу расчистить дорожку до родника. А то воду носить замучаешься. Ой, кажется, на меня уже капнуло! Точно гроза сегодня будет.
— Где родник?
— Вон там, где черемуха разрослась. Там снизу прогалинка быть должна, я ее камнями выложила.
— Я расчищу, ступай, — забрал у нее инвентарь Шеньшун. А когда женщина скрылась за дверью, отложил косу, повернул в указанном направлении и не спеша побрел к раскидистому дереву. На удалении вытянутой руки справа и слева от него трава при каждом шаге просто падала и быстро чахла, превращаясь в длинные влажные полоски.
Через пару минут нуар присел на камнях, зачерпнул горсть воды, хлебнул, омыл лицо, попил еще, катая во рту ледяную воду. Выпрямился, глядя по сторонам:
— Хорошее место, хорошая вода, хорошая земля. Смертная — молодец.
Небо в ответ на похвалу угрожающе зарычало, словно переваливая вдалеке тяжелые камни, подул ветер. Уже не жаркий, знойный — а влажный и холодный, рвущий ветви и стелющий траву к самой земле. Насекомые попрятались куда-то вниз и затаились, птицы заметались в воздухе, разлетаясь по гнездам.