Сатико неожиданно отвернулась, будто хотела что-то скрыть от Котаки. Да она, кажется, знает значительно больше, чем говорит, подумал он.
— Госпожа учительница, — заговорил Котаки. — Прошу вас, вспомните: не упустили ли вы какой-либо мелочи?
Сатико молча отхлебнула глоток холодного чая с лимоном, и в этот момент Котаки заметил, как ее бледное лицо слегка порозовело.
— Однажды Ёсио позабыл у меня свой блокнот, — тихо заговорила она. — Когда он ушел, я стала его перелистывать и нашла между страницами клочок бумаги с написанными на нем стихами…
— Стихами? О чем?
— Чудесное стихотворение. Оно у меня дома — я его завтра вам пришлю.
В тот момент Котаки как-то не задумался, почему Сатико не вернула стихотворение Ёсио, а оставила его у себя.
На следующий день Котаки получил с нарочным письмо. Он торопливо вскрыл конверт — оттуда выпал листок бумаги с несколькими строчками.
Сидит, пригорюнясь, она у окна,
Молча на горы глядит.
Горы без слов понимают ее —
Наверно, они ей друзья.
Что хочет поведать горам она —
Печальный, безмолвный цветок,
Расцветший в вечерний, пасмурный час
В саду, у подножья гор Рокко?
Вот, оказывается, какие чувствительные стихи писал его несчастный сын, подумал Котаки.
Смысл их был ему ясен: Ёсио воспевал некую немую женщину — безмолвный цветок. Он представил себе, как Ёсио вышел на вечернюю прогулку и, прихрамывая, бредет по дороге вдоль горной цепи Рокко, освещаемый косыми лучами заходящего там вдали, за Кобе, солнца.
Днем Котаки позвонил Сатико в школу.
— Благодарю вас, теперь мне понятно, почему Ёсио брал у вас уроки. По-видимому, он познакомился с немой женщиной, полюбил ее и хотел научиться с ней разговаривать.
Сатико ответила не сразу. Ему даже показалось, что с той стороны провода до него донесся печальный вздох. Ах, вот оно что, подумал Котаки, не воспылала ли эта одинокая тридцатилетняя женщина такой любовью к его сыну? Не потому ли она сохранила у себя стихотворение Ёсио? Должно быть, читая его, Сатико представляла себя на месте немой женщины, которой оно было посвящено. По-видимому, она догадалась о причине занятий Ёсио в тот самый момент, когда прочитала стихотворение.
— А вы не помните: не проживал ли кто-либо из ваших выпускниц в Окамото, Асия или поблизости от этих мест?
— Я догадалась, что вы об этом спросите, и вчера проверила. Таких двое — Нобуко Исигаки из Асия и Риэко Саэгуса из Мори. Обе окончили школу глухонемых пару лет тому назад.
— Премного благодарен. — Котаки был тронут до глубины души.
— Да снизойдет покой на душу усопшего Ёсио, — прошептала Са-тико и повесила трубку.