- Он ждёт.
И отвернулся, тут же обернувшись волком, но Сильфарин не позволил ему уйти просто так.
- А может, он ждёт того, что я освобожу его? – крикнул вдогонку.
Као и второй оборотень замешкались на пару мгновений… и скрылись в темноте. А Сильфарин обернулся к друзьям, чувствуя, как подкашиваются ноги. Перед глазами всё куда-то плыло… Кажется, Шагхара, подставил ему плечо… Хотя, боже, какая это нелегкая задача – дотянуться до плеча высокого свона. И, кажется, Ругдур обеими руками схватился за лицо юноши и позвал:
- Сильфарин!
Этот оклик привёл его в чувство. Юноша выпрямился и огляделся по сторонам: рельмы возвращались по велению князя, и только сам Валькен да еще Люсмия остались, с опаской глядя на своих подозрительных гостей.
- Чёрт возьми, малыш, ты ужасно бледен! – продолжил Ругдур, с силой ударив Сильфарина по плечу. – Что всё это значило? Лично я плохо понял вас обоих!
- И не ты один, - мрачно добавил Улдис.
- Тайша, - как в тумане произнёс сын Рунна. – У него Тайша, моя… моя мать. Он изменился. Он сам себя обманывает и не знает, чего хочет. Вы понимаете?
- Нет, - честно признался сатир.
- Только не говори, что ты собрался в этот Балгуш. – Норах из всей компании понял, видимо, больше других.
Сильфарин посмотрел на свона мрачно и весьма красноречиво, так что тот бессильно опустил плечи.
- О, нет, только не это…
- Сильфарин, слушай меня! – Ругдур заставил юношу вновь посмотреть себе в лицо. – Слушай! Это. Очень. Плохая. Идея.
- Да, Великая точно не одобрит, - буркнул Улдис.
Сильфарин переводил взгляд с одного на другого, потом на третьего, на четвертого… Наконец не выдержал, глухо прорычал и вырвался из их крепких объятий. Друзья ошарашенно отшатнулись в разные стороны.
- Нет, неужели вы не можете меня понять?
- Не можем, - выдохнул Норах. – Не можем, потому что ты – не такой, как все…
- Не береди его рану, отец, - с укором проговорил Шагхара.
Ругдур осмелился приблизиться к Сильфарину и перехватил его руки, метнувшиеся к вискам.
- Послушай: ты не сможешь спасти Тайшу.
- Почему ты так в этом уверен? – Юноша вырвал руки. – И потом, дело ведь не только в ней. Но и в Рагхане – тоже.
Из груди Ругдура вырвался долгий и тяжёлый вздох.
- А его тем более не спасёшь…
Сын Рунна крепко зажмурился.
- Уйди.
- Сильфарин…
- Пожалуйста, оставьте меня. Мне нужно подумать.
- Ты подумаешь у нас дома, - внезапно подала голос Люсмия. – Верно, Валькен? Они устали и, судя по всему, многое пережили. Тем более с ними женщина…
Сбитый с толку князь рассеянно кивнул, словно до сих пор не мог взять в толк, что произошло и происходит. Кузина потрясла его за руку, и благородный господин, очухавшись, произнёс: