Мы двигались вверх по береговому склону, и казалось, что я вот-вот догоню его.
Но нет, он свернул в сторону и пропал в куче камней.
Ухватившись за них, я повис вниз головой и стал искать огонёк глазами.
Прошло полминуты, минута… Всё было тихо. Замер и я.
И вдруг что-то красное мелькнуло между камнями, а затем оттуда прямо на меня выплыла рыбка.
Она была такая яркая, что я даже прищурил глаза. Настоящий огонь! Только голова у рыбки чёрная-пречёрная… Ба, да ведь это морская собачка! Старая знакомая!
Я хорошо знал этих проворных рыбок, но такой красивой никогда ещё не видел.
Я протянул руку. Собачка отскочила назад и искрой погасла в камнях.
Ушла. Опять один.
Я посмотрел вокруг.
Вот так чудо!
Дно преобразилось. Стайками сновали серебристые кефальки. Из травы выплывали один за другим прозрачные рачки-креветки. Полосатый краб, близоруко пуча глаза, лез через камень.
Что значит минута тишины! Выходит, это я сам распугал всех подводных жителей.
Вытянув руки и едва шевеля ластами, я медленно двинулся вперёд.
Теперь я плыл без шума.
Вокруг волновалась беспокойная, кипучая жизнь.
Плавали, ползали, преследовали друг друга, гибли и побеждали хвостатые, ногастые, пучеглазые и слепые обитатели морского дна.
Это был настоящий подводный мир, тот самый, куда я так стремился попасть.
Но в этот мир я пришёл не сам. Меня привёл туда путеводный огонёк маленькая кроваво-красная рыбка-собачка.
КУЧКА МУСОРА
Я учился фотографировать под водой.
Аппарат был в чехле, но вода часто попадала внутрь и портила плёнку.
Однако я не унывал.
Особенно мне хотелось сделать цветную фотографию одной из самых ярких черноморских рыб — зеленушки-рулены.
Это долго не удавалось.
Зеленушки всё попадались мелкие, невзрачные. Если и показывалась крупная, то она тотчас же уходила на глубину, в полумрак.
Как-то я плыл мимо одинокого мохнатого валуна.
Камень весь оброс зелёными лопушками морского салата — ульвы. Около камня белела песчаная осыпка.
Вдруг я заметил на песке груду осколков. Это были остатки мидий.
Раковина мидии похожа на большое чёрное семечко. Поэтому груда осколков напоминала кучку мусора, которую оставил после себя любитель подсолнухов.
Некоторые обломки раковин были совсем свежие. В них ещё курилась дымком жёлтая кровь моллюска.
Кто намусорил на дне?
Притаившись за камнем, я стал наблюдать.
Некоторое время всё было спокойно.
Потом из-за мохнатого куста осторожно выглянула длинная рыбья морда.
Я не шевелился.
Осмелев, рыба вышла.
Это была великолепная рулена. Жёлто-зелёная, с малиновыми и голубыми полосами.
Она повернулась ко мне боком и, тыча мордой в чащу ульвы, стала что-то выискивать.