— Ты о чем?
— Жалко, говорю, что в этой ситуации оказался не этот герой-разведчик, а я, — глянул на часы. — Что-то мы, Галина, заболтались, — взял со стола бутылку. — Давай-ка еще по чуть-чуть и баиньки. Если ты не против, я подремлю в кресле под охраной, — попытался двинуть ступней, но безуспешно. Спящий на ноге Джон, не просыпаясь, грозно зарычал и продолжил храпеть.
— Погоди, еще один вопрос, — мы проболтали до утра.
— Как самочувствие?
— Терпимо, — коротко ответил Силин и поежился.
Этим вечером он, как обычно, задержался на работе до одиннадцати просто потому что все, и шеф, и подчиненные к этому привыкли. Сидел, погасив свет, оставив гореть только настольную лампу, и думал. Благо, было о чем. Потом, глянув на часы, вызвал из гаража машину и поехал домой, пить ставший за годы финансового благополучия привычным, вискарь и опять размышлять. Когда-то так мечтал о том, что настанет время, и он будет ездить не на трамвае, а на иномарке и чинно отхлебывать по вечерам «Гленливет» из широкого хрустального стакана, а не давиться мерзкой водчонкой. Сейчас бы он с радостью отдал половину оставшейся жизни за то, чтобы вернуться в те нищие времена.
Машина остановилась у подъезда.
— Заедешь завтра в половине десятого, — распорядился Силин, открывая заднюю правую дверь.
— Если ничего не случится, — вякнул, не подумав, водитель.
— Типун тебе на язык, дурак, — буркнул он, вышел из автомобиля и направился к подъезду.
Набрал код, дверь отворилась. Вышел из лифта на двенадцатом этаже и подошел к двери своей квартиры. Звонить не стал, там его не ждали: жена вот уже полгода, как гостила в Самаре у мамы и, судя по всему, возвращаться домой не собиралась. Дочь с мужем второй год работали по контракту в Южной Корее. Вставил ключ в замочную скважину, приоткрыл дверь и… и все.
Очнулся в полной темноте в собственном любимом кресле. Попытался встать.
— Не надо, — раздался негромкий голос за спиной. — Сидите спокойно и с вами ничего не случится.
— Очень хочется верить.
— Как самочувствие?
— Терпимо, — коротко ответил Силин и поежился… — Только что-то прохладно.
— Это нормально, — успокоил его неизвестный… — Скоро действие препарата закончится и сразу станет теплее.
— Ну, тогда все в порядке.
— Кстати, хорошо держитесь, чувствуется школа.
— Душевно сидим, — хмыкнул Силин. — Приятно беседуем.
— И не говорите, — отозвался неизвестный.
— Так, может быть, — предложил хозяин квартиры, — все-таки включите свет, полюбуемся друг другом, выпьем виски?
— А почему бы и нет, — свет зажегся.
— А, черт, — Силин принялся тереть глаза. — Как больно-то! Скажите, вы использовали?..