— Чего?
— Извини за высокий стиль, — я прикурил и выпустил в воздух струю дыма. — Не стоит продавать душу. Я не первый день в профессии, поверь, кое-что повидал…
— Бла-бла-бла. Всегда считал вас толковым мужиком, даже пытался вам подражать, — он повысил голос. — Вы еще гимн исполните!
— Рад бы, Костя, но слов не знаю.
— Ну, тогда расскажите о чести и совести, — он нарочно заводил себя. Мальчугану предстояло впервые в жизни убить, да еще собственного учителя, а это непросто.
— Значит, уже все решил, — устало спросил я. — И не будешь переигрывать?
— Совершенно верно.
— Ну, тогда, если тебе не трудно…
— Что?
— Больше не называй меня сэнсэем.
— Обиделись, — удивился он. — Из-за того, что я вас переиграл?
— Всех нас кто-нибудь когда-нибудь переигрывает.
— А я, признаться, считал, что вас никто еще не побеждал — по-моему, он даже расстроился.
— Побеждали, Костик, и не раз. Дело в другом.
— Понимаю, я нарушил кодекс чести, — он рассмеялся. — Не захотел быть еще одним верным песиком. Дружок, тапочки! Дружок, лапу! — он опять начал заводиться. — Посмотрите на себя, сэнс… извините, у вас уже башка седая…
— Неужели? — заволновался я.
— Точно, седая… — злорадно подтвердил он. — И дырок в организме, небось, штук пять…
— Больше, — вздохнул я.
— А ради чего?
— Работа такая.
— Работа, — передразнил он, — а я, знаете, проснулся вчера утром и вдруг понял, что больше в этих тараканьих бегах участвовать не желаю. Хочу быть богатым и счастливым. Короче, — он поднял пистолет. — Где оно? Отвечайте прямо сейчас, в противном случае у вас станет на одно здоровое колено меньше, — я понял, что шутки закончились.
— Значит, говоришь, тридцать пять лимонов, — я вздохнул. — Черт с тобой, твоя доля двадцать процентов от общей суммы.
Глава 24
Рубка за бабки продолжается
— Что?!
— Плохо слышно? Повторяю, я только что предложил тебе двадцать процентов или семь миллионов долларов.
— Не верю своим ушам, сэнсэй. Можно я буду опять называть вас так?
— Хрен с тобой.
— Значит, вам тоже надоело быть верным пуделем, и вы решили поработать на себя?
— Можно сказать, так.
— Нескромный вопрос, давно решили?
— С самого начала.
— И постеснялись предложить мне долю?
— За долю, Костик, знаешь, что бывает? И, потом, прости меня, кто ты такой, чтобы влезать в долю ко мне?
— Вот я какой, — он покрутил стволом. — Ситуация меняется.
— Еще как, — согласился я. — Зачем, спрашивается, было стрелять в моего друга?
— Оказывается, у вас есть друзья?
— Был один, — признался я. — Теперь уже нет.
— Ничего, — успокоил меня он. — Зато теперь не надо делиться.
— С ним я бы поделился.