— Да пошел он! Алекс, что-то не так. Со мной что-то не так. Поэтому я с тобой и воюю. Все очень плохо.
— Брось! Мы с тобой в полном порядке, — растягивая слова, произнес Алекс. — И всегда были в порядке. Ты прославился благодаря ребятишкам, и когда будешь описывать свою жизнь, то солжешь им, и ты это знаешь.
— Я не виноват, что мои книги сентиментальные и нравоучительные. Богом клянусь, мне просто выпала такая карта. Я вытянул счастливый билет. Если ты художник, то одержимость возникает помимо твоей воли, черт побери!
— Ладно-ладно, — махнул рукой Алекс. — Не горячись. Послушай меня, умник. Разреши привести прекрасный пример, почему я не могу публиковать правдивые истории. Вот ты, например, хочешь, чтобы я сделал достоянием гласности то факт, что, когда твоя мать умирала, ты написал за нее два последних романа?
Я не ответил. У меня было такое чувство, будто он дал мне под дых.
Мы остановились на красный свет на абсолютно пустом перекрестке авеню Ван-Несс и Калифорния-стрит. Я смотрел невидящими глазами прямо перед собой, не в силах взглянуть на Алекса.
— Похоже, ты не знал, что я в курсе? — поинтересовался Алекс. — В курсе того, что ты написал «Сент-Чарльз-авеню» и «Багровый Марди-Гра» от начала до конца?
Я включил первую передачу и, нарушив правила должного движения, свернул налево, на Калифорния-стрит. Алекс был моим самым близким другом, но я и не подозревал, что он знает нашу семейную тайну.
— Тебе что, издатели рассказали? — спросил я.
То были и издатели моей матери — двадцать пять лет назад. Но всех их давно уже нет.
— Я никогда не слышал, чтобы ты об этом говорил, — продолжил Алекс, не ответив на мой вопрос. — Никогда. Но ты написал две последние книги, так как она была слишком слаба и ее мучили боли, чтобы писать самой. А критики считают их ее лучшими произведениями. Но ты не сказал правды ни одной живой душе.
— Сюжеты и персонажи были ее, — защищался я.
— Скажи это кому-нибудь другому!
— Я каждый день читал ей главы из романов. Она все контролировала.
— Ну да, конечно, она беспокоилась, что оставляет тебе кучу счетов за лечение.
— Я пытался отвлечь ее, забыть о болях. Она хотела этого.
— А ты сам-то хотел этого? Опубликовать две книги под ее именем?
— Алекс, ты делаешь из мухи слона. Она умерла двадцать пять лет назад. И кроме того, я любил ее. Я делал все ради нее.
— И книги ее по-прежнему в каждой библиотеке нашей страны. А экранизация «Багрового Марди-Гра» по-прежнему буквально каждую неделю идет в ночное время то по одному каналу, то по другому.
— Оставь, Алекс! Какое отношение это имеет к…