— Воля ваша, — отозвался Чен. — Я, как и вы, полагаю, что наш арабский друг пользуется покровительством некоей влиятельной организации. В противном случае трудно объяснить, как он на протяжении девяти лет скрывается от американских ищеек. А в том, что янки действительно его ищут, я не сомневаюсь.
Он замолчал, потому что в этот момент безмолвный слуга-малаец внес на террасу поднос с коктейлями.
— Лично я полагаю, что наш друг тесно сотрудничает с пакистанской разведкой, — продолжил Чен, когда все взяли себе по бокалу и малаец исчез так же бесшумно, как и появился. — И хотя пакистанцы нам не враги, я не прихожу в восторг от мысли, что о наших планах станет известно господину Зардари. Зато я вижу здесь прекрасную возможность для комбинации, которая в шахматах носит название «гамбит».
— И кем вы собираетесь пожертвовать? — спросил Эйзентрегер.
— Я собираюсь отдать нашего друга американцам, — невозмутимо ответил Чен. — Полагаю, что в предвыборный год президент Обама и мечтать не может о лучшем подарке.
— С чего бы это нам делать американцам такие подарки? — нахмурился господин Мао. — К тому же Усама, даже если он и вправду сотрудничает с пакистанцами, может оказаться полезным…
— Мы используем его, не сомневайтесь. — В глазах Чена плясали веселые искорки. — А потом сдадим его ЦРУ. Но не просто так, разумеется. Как там заметил наш друг? «Аль-Каида» никогда не была благотворительным обществом. Мы, смею надеяться, тоже не похожи на филантропов.
— Вы предлагаете заключить с американцами сделку? — догадался Эйзентрегер. — И что же вы хотите получить от них взамен?
На этот раз Чен ответил не сразу.
— Прекрасный «Лонг-Айленд», — сказал он, с явной неохотой оторвавшись от соломинки. — Я еще в прошлый раз заметил, что ваш малаец делает изумительные коктейли. Подарите мне этого парня, господин Мао, — не сейчас, а после нашей окончательной победы.
— После нашей окончательной победы, — усмехнулся Мао, — вы можете взять к себе барменом самого Обаму. А пока, друг мой, сделайте нам одолжение, расскажите, что вы хотите потребовать у американцев в обмен на голову бен Ладена?
— Молнии, — серьезно ответил Чен. — Тот самый небесный огонь, которому служит мое Братство.
Глава 2. Тени из прошлого
Москва, лето 2011
Тяжелый бронированный «Мерседес» черным снарядом мчался по залитому яркими электрическими огнями Кутузовскому проспекту.
В машинах такого класса шум дороги не слышен вовсе — даже шелковистое шуршание шин по асфальту скорее домысливается, чем улавливается ухом. За тонированными стеклами «Мерседеса» мелькали кадры немого фильма из жизни июльской Москвы — вот летит куда-то навстречу ночным приключениям ярко-синий кабриолет, за рулем — черноволосый мачо, то ли испанец, то ли цыган, на заднем сиденье одетый в цветастую рубаху-поло лысый очкарик обнимает за глянцевые плечи двух одинаковых блондинок. Вот голосует на обочине девчонка в опасно коротких шортиках и розовом топике — а два ее кавалера пасутся подальше, чтобы не отпугивать водителей своей кавказской щетиной. Вот компания молодых людей, приехавшая на трех навороченных внедорожниках, пытается запустить в небо над Поклонной горой новомодный шар-монгольфьер — если у них это получится, над столицей на несколько минут загорится новая звезда. А чуть дальше идет по тротуару высокий и прямой старик с выправкой гвардейского офицера — в руке у него длинный поводок, он выгуливает большую и очень пушистую собаку, похожую на увеличенного до размеров сенбернара шпица.