В такой поздний час в «Харчо» было оживленно. Глебу хватило взгляда понять: здесь все свои. Кого-то в более известных местах и на порог не пустили бы, но здесь все они сталкеры. Даже мясо, нюхавшее Зону не дальше километра за Периметром.
- Глухой, что ли? – без особой злобы проворчал бармен с бэйджем «Вадик» на груди.
Он вышел из-за стойки, показав под отглаженной рубашкой спортивные брюки и домашние шлепанцы. Глеб даже крякнул – местный колорит, однако!
- Ау, господин хороший! Мы уже не работаем! – бармен узнал его и осекся.
- Водочки налей, холодной, - проникновенно велел Рамзес и сунул бармену заранее приготовленную купюру. Крупную.
Вадик смешался, и гул разговоров стих.
К бойкоту Глеб не сумел привыкнуть, как ни старался. На него демонстративно не смотрели, но прислушивались, не выпуская из поля если не зрения, то внимания. Как, наверное, не выпускали бы заползшего в бар гремучника: вроде и сбежать неловко, и страшно – а ну, как цапнет?
- Явился, мля... – повисла в воздухе негромкая фраза.
– Говорили, подыхает... – повисла вторая.
- Сдохнет такой!..
И в завершение - вердикт, не подлежащий обжалованию:
- Оборотень!
Рамзес, стараясь не расплескать бешенство, присел на высокий стул у стойки. Закурил сигарету с подноса, где россыпью лежали несколько марок, и привычно начал отсчитывать: «сто один», «сто два», «сто три», и так далее, пока не схлынет ярость.
С водкой бармен не торопился. Рамзес вертел зажигалку с фирменным логотипом «Харчо» и осматривался. Без особого удивления заметил за дальним столиком Ингу в компании пьяного в хлам рыжеволосого парня. Девушка, высокомерная как принцесса на конюшне, цедила из бокала что-то легкое.
Молчание тянулось издевательски долго, ощутимо давило на психику. Впрочем, психику Рамзес имел тренированную, Зоной не раз проверенную, и верно, нарушил молчание не он.
Перебравший рыжий парень, почти мальчишка, сидевший рядом с Ингой, почуял неладное и развернулся всем корпусом.
- Шановны посетители… - возгласил он и громко икнул, упершись в Рамзеса мутным взглядом.
- Это кто?
Ему вполголоса ответили.
- А зачем он приперся? – с неподдельным любопытством спросил парень, разглядывая Глеба как диковинного жука. – Это ж сталкерский бар, или я чего-то не понимаю?
«Это гнусная забегаловка!» - нехорошо развеселился Глеб.
В организме стало очень легко, как бывает перед хорошей дракой. Хотя драться не следовало. По уму, следовало говорить с хозяином, а предварительно выпить. Два по пятьдесят беленькой и не больше.
Улыбка взбесила парнишку. Он добрался до стойки заплетающимся шагом, рухнул на табурет и обнял Глеба за плечи.