- Чего ждете? – удивился он. – Закрывайте!
В шесть рук опрокинули железную крышку, и на чердаке образовалась растерянная тишина, скоро прервавшаяся мелким царапаньем снаружи.
- Кончился Крынкин, - объявил Скипидар и перекрестился. – Медленно бегал, земля ему пухом.
Всхлипнула Леночка. Она суетилась подле Мамаева: стягивала с него ботинки, воевала с тяжелым бронежилетом.
- Мы есть собирались, - рассказывал прапорщик. – Крынкин дежурил у окна. Крыс он просмотрел, на беду. Сначала бросились несколько, мы их побили, а уж когда пошла волна…
Скипидар махнул рукой.
- Слава богу, обрез был. Против мелочи дробью – самое оно. Что доктор прописал.
Тяжело замолчали, невольно прислушиваясь к быстрому топоту по ту сторону люка.
- Надо же что-то делать. Мужчины, придумайте что-нибудь! – Леночка не выдержала, завела старую песню, которая заканчивается известно чем, кондовой бабской истерикой.
Инга влепила подруге несильную пощечину, и Леночка поперхнулась.
– У меня там мама осталась, - обиженно прошептала она.
- Прости! – Инга не смутилась. – У нас есть еще дробовики?
- Дробовиков нет, - качнул головой Глеб. – Этот обрез я спер в «Харчо». Что с патронами?
Скипидар положил ружье на пол, вынул из одного кармана нетронутую пачку, вывернул из другого несколько патронов.
- И за то спасибо.
Подбирать обрез прапорщик не стал, и вообще в герои не рвался. Дробовик лежал на полу как маршальский жезл, в ожидании, когда его поднимет и получит право отдавать приказы настоящий командир. После секундной заминки сталкер взял оружие. Выбор одобрили: Варан промолчал, Инга кивнула, прапорщик отвел глаза. Леночка просто ничего не поняла.
Потом началась работа. Чердак проверяли, сдвигая мебель и выбрасывая наружу разный хлам, искали и заделывали щели. Инга, назначенная Глебом в дозор, ходила от одного чердачного окна к другому и раздражала всех советами. Пару раз она стреляла, утверждая, что заметила псевдопса или крысиного волка. Тихая Леночка сидела подле Мамаева и иногда протирала ему лоб влажными салфетками. Использованные шприцы усыпали пол, как гильзы. Солдату вкатили слоновью дозу антидота, но он не просыпался и дышал тяжело.
- Гражданин… Глеб!
Рамзес оглянулся.
- Посмотрите, - едва не плача, попросила Леночка.
Голова солдата распухла, быстро превращаясь в синюшный шар. Отек расползался от цепочки почерневших ранок, оттуда, где давешняя крыса впрыскивала яд быстрыми уколами.
- Нос и рот прикройте чем-нибудь, - велел сталкер девушке.
Глебу приходилось видеть действие крысиного яда. Всего одна капля упала в пакет с кровью для переливания. Яд не растворился; капля очень быстро свернула кровь, превратив ее в липкий сгусток-тромб, плавающий в белесой жидкости.