Я не открывал огня, ждал. Когда почудилось, что в узком черном проеме вижу слегка подсвеченный голубым туман, надавил на спусковой крючок. Пули попали в цель, но вряд ли я нанес серьезное увечье твари. Мутант разразился воем, колючий ворох ветвей в двери вздрогнул, несколько сучьев метнулись к нам, а полтергейст, рыча, вывалился из проема по ту сторону заградительного сооружения.
Булькающий хохот стих за стеной, отгуляло по бетонным закоулкам эхо выстрелов, и стало тихо.
– А что это было? – спросил Зюзя.
– Мужики, посветите, – раздался голос Белого, – башку мне, сука, разбил, что ли…
Вспыхнул фонарик, потом другой – лучи сошлись на седом сталкере, Зюзя хихикнул первым, потом и остальные рассмеялись. Я тоже хохотал – отпускало напряжение после схватки. Белый превратился в брюнета, вернее в эфиопа – его равномерным слоем покрыла копоть; взвившаяся при ударе котелка о голову. Потом смех стих, я стал разводить костер, Зюзя полез в рюкзак за аптечкой – на лбу Белого красовалась здоровенная ссадина, струйка крови текла по прокопченной щеке.
– Крепкая у тебя башка, Белый, – заметил Гвоздь, вытирая рану тампоном с антисептиком. – Прям котелком в лоб засветил мутант, мог бы и убить.
Седой сталкер зашипел от боли, потом объяснил:
– Он не мог в полную силу лупить, потому что во все стороны швырял, не целясь, что подвернется.
Тут все дружно заговорили, перебивая собеседников, всем хотелось проявить смекалку, объяснить Зюзе, что именно произошло. Теперь-то многое стало понятно – и отсутствие следов на пыльном полу, и разорванный рюкзак на крыше. Конечно, полтергейст не стал бы распутывать узлы, да и ножа у него нет, чтоб отрезать спутанную лямку.
Преследовать летающего мутанта ночью никому в голову не пришло – да и какой смысл? Мы уже знали, что тварь покидает здание через люк, ведущий на крышу. Сталкеры стали заново укладывать барахло и расшвыривать по углам мусор, который метал полтергейст.
Сна не было ни в одном глазу. Я оттащил матрас, сгреб в кучу угли, снова развел костерок. И неожиданно понял, что все поглядывают на меня.
– Ну, так что будем делать? – спросил Белый. Свежие бинты на его голове четко выделялись в темноте.
– Может, он больше не вернется? – неуверенно поинтересовался Зюзя.
– А ты помолчи, не тебя спрашивают, – одернул его Гвоздь. – Хромой, как нам быть?
Вот это номер… А я тут при чем?
– Почему ты меня спрашиваешь?
– А кого мне, полтергейста спрашивать? – Гвоздь неуверенно ухмыльнулся. – Я на тебя глянул, пока эта суматоха шла. Ты будто знал, что делать, пока мы дурака валяли. Встречался с этими тварями, а?