— И за этим тоже, — ухмыльнулся Витяня. — Как дела?
— Классно!
— Да?
— А что, непохоже?
— Нам надо бы покалякать.
— Неужели опять в «мерседесе»?
— В баре «Плазы». В восемь.
— Как старым друзьям?
— Скорее, как соотечественникам.
— Насколько мне помнится, по паспорту я по-прежнему гражданка СССР, а не Австрии. Так что венский волк тебе соотечественник!
— Может, заткнешься?
— С какой стати? Мы же в свободной стране, господин Курт Мишин. Это у тебя имен и подданств — как блох у дворняжки. А я в служебной командировке от любимой родины, между прочим…
— Надеюсь, ты шутишь?
— А если не шучу?
— Лучше б шутила…
— Все. Испугал до смерти. Шучу.
— С чего это ты так развеселилась?
— Господи, а что мне еще остается?
— Валентина, — в голосе Мишина зазвучали стальные интонации следователя НКВД по особо опасным преступлениям, когда прием под названием «Закуривайте, подследственный» не срабатывает. — А ну-ка, соберись!
— С вещами?
— С мозгами!
— Я не могу собраться с тем, чего лишена от рождения. Иначе меня бы здесь не было, а если бы и была, ты не имел бы права разговаривать со мной таким тоном…
— Каким «таким»?
— Мерзким. Унизительным. Оскорбительным. Хватит или еще добавить?
— Ладно, Валя, в конце концов это просто смешно… — Мишин вытащил из внутреннего кармана смокинга белоснежный платок и аккуратно промакнул лоб. — Сейчас не время выяснять отношения. Напрасно ты думаешь, что мне непонятны твои проблемы. Понятны, не сомневайся. Но если по справедливости — я-то при чем? Ты сама вляпалась и, кстати, вовсе не с моей подачи. А сейчас уже поздно бить отбой. Мы теперь оба в одной упряжке…
— А если я не хочу быть в одной упряжке с такими, как ты? Если меня воротит от одной только мысли, что у меня вообще может быть что-то общее с такими типами? Если…
— А мама? — не меняя благожелательного выражения, мягко спросил Мишин.
— Что мама?
— А мама твоя? Она в курсе?
— Нет, конечно!
— Ну вот и подумай о ней. Только как следует подумай, ладно? И перестань резвиться, Бога ради! Ты же понимаешь, чем занимается наша служба, — не девочка. Существуют интересы государственной безопасности, в сферу которых вовлекаются не только профессионалы, не только кадровые специалисты, но и тысячи, сотни тысяч тебе подобных. Вот и соображай. Ты же у нас девушка интеллигентная, душевно тонкая и даже, на свою беду, не идиотка. Так вот что я тебе скажу, Мальцева, причем по-дружески, по старой памяти: ты не на редакционной летучке и не в постели со своим хахалем, ясно? Прекрати дурить, соберись и неукоснительно выполняй мои распоряжения. Все, какие я сочту необходимым тебе передать. В противном случае… — Мишин сделал паузу, аккуратно сложил платок и засунул его в карман. — В очень противном случае за любые твои фокусы поплатится твоя мать. Ни о чем не подозревающая, тихая и законопослушная. Подумай о том, что после тебя не станет и ее. Ты поняла?..