— Ладно, — сказал я наконец, — я сделаю это.
— Сделаешь? — посмотрели все на меня недоверчиво. — Сможешь?
— Просто позову его за гаражи, и всё.
— А если не пойдёт?
— Неужели он струсит?
— Он не струсит, просто ты для него не раздражитель.
Я задумался.
— Ну тогда обзову его как-нибудь.
Точно, — закивал Валерка, — так лучше. Такие вещи он не прощает, обязательно среагирует. Двигай.
На дрожащих, негнущихся ногах я зашагал от гаража к скамейке. Вечер клонился к закату, усталые люди шли по тротуарам, откуда-то доносилась музыка.
— Эй, Оплот! — подошёл я к подъезду. — Пойдём-ка за гараж, базар есть.
Оплот опешил. На какое-то мгновение даже растерялся — лицо его выразило крайнюю степень изумления, но тут же сжалось в неподвижную каменную массу.
— Чё? — спросил он.
Я облизал пересохшие губы.
— Ребята ждут, поговорить надо.
— Какие ребята?
Меня буквально трясло. Я, однако, бодрился.
— Очкуешь что ли? — выдавил я из себя и тут же испугался сказанного. Глаза Мухина — старшего мгновенно налились кровью.
Он опустил голову, усмехнулся. Я стоял и дрожал. Несколько мгновений ничего не происходило. Вдруг он вскочил и, вытянув руку, метнулся ко мне, пытаясь ухватить меня своей лапищей за горло. Я увернулся и побежал к гаражам. Оплот не отставал. За гаражом парни встретили его дрынами.
Почти сразу нам удалось сбить его с ног — это был большой успех. Драться с ним стоячим нам бы не удалось, даже с дубинами. Парни отчаянно прикладывали дрыны к его голове, и Оплот, шокированный таким развитием событий, выглядел воистину жалко: он закрывался руками и глаза его выражали дикое недоумение.
— На тебе, сука! — орал Валерка. — Получи благодарность!
В суете я не смог найти свой дрын, который положил у стенки гаража, и потому действовал одними ногами. Мне досталась нижняя половина двухметрового Апартеидовского тела, и я с остервенелым воодушевлением пинал его по бокам.
Оплот сдавал. Он хрипел, брызгал слюной, а взгляд его терял цепкость и осмысленность. Наконец он прекратил сопротивление, опустил руки и откинулся на землю.
— Стоп! — остановил всех Валерка. — Хватит.
Мы прекратили бить его и, пятясь, стали отступать. Оплот не шевелился.
— Убили что ли? — испуганно оглядел всех Паша.
— Не, — ответил Валерка. — Ни хрена ему не будет.
Оплот тут же подтвердил его слова. Он открыл глаза, приподнял голову и, глядя на нас, выдавил:
— Убью. Всех поодиночке.
Мы бросились врассыпную. На пустыре за стройкой собрались и, нервно закурив, стали вспоминать произошедшее.
— Ничё, ничё, — сдавленно посмеивался Валерка. — Всё хорошо было. Пусть теперь знает, что почём.