— Имеешь право.
— Мне не везет с мужчинами так, как тебе.
Ильдефонса фыркнула:
— При чем тут везение!
— Вот я и пошла за своим заветным числом в Гнойный тупик, номер восемнадцать, в аптеку Рубора Тубора.
— Какую аптеку? Рубор Тумор? Никогда не слышала — что за шкодное имя!
— Как так Не слышала, Ильдефонса?
— Я что тебе, деточка, вру?
— Нет-нет, погоди. Я попросила средство для воспламенения мужчин.
— Ты не шутишь?
— Нисколько. Рубор Тумор сказал, что такое средство они готовили для тебя.
— А уж это вранье! Я в таком не нуждаюсь. — Ильдефонса наморщила белоснежный лоб. — Какая-то дурацкая ошибка. Или они тебя просто поддели. Я никогда там не была. Я и не знала об этой аптеке, пока ты мне вот сейчас о ней не сказала. Над тобой подшутили, точно.
— Рубор Тумор уверял, что они состряпали для тебя сексуальное курение, от которого мужчины возбуждаются.
— Что такое? Какое сексуальное курение?
— Так они сказали, и поэтому я к тебе пришла… спросить, что это и как этим пользоваться… Мне любая помощь пригодится.
— Никогда в жизни я… — Ильдефонса замолчала на полуслове, задумалась и вдруг расхохоталась. — Ну конечно. Наверняка так и было — он сказал им, что курения для меня. — Она тепло улыбнулась Гретхен. — Спасибо тебе, я тысячу лет так не смеялась.
— Он? Кто, Ильдефонса? Я ничего не понимаю!
Рыжая красавица смягчилась настолько, что в ее чувствах произошел полный переворот и она сделалась почти ласковой:
— Не важно, кто, душка. Моя тайна. Но я могу сказать, что не собиралась приманивать этим курением мужчин. Требовалось средство для приманки… Нет, ты мне все равно так просто не поверишь. Я тебе лучше покажу. Сегодня слет в улье, и я тебя возьму с собой. Нас развлечет новое лицо, и, кто знает, ты, может быть, захочешь к нам присоединиться. У меня такое чувство, что ты как раз нам подходишь.
— Погоди, не так быстро. Что все это значит? Слет? Улей? Какое развлечение? Кому?
— Ты скоро все узнаешь, Гретхен, включая «сексуальные» в кавычках курения, — хихикнула Ильдефонса, — но пока никаких вопросов. Мы позавтракаем вместе и двинемся в улей.
* * *
Квартира была стильно и ностальгически обставлена в авангардистском коммунистическом духе, присущем Старому Нью-Йорку 1930-х годов. Целого состояния потребовала переделка под коммунальную квартиру с обшарпанным линолеумом на полу, фруктовыми ящиками и старыми бочонками вместо мебели — проект и исполнение фирмы «Антик-Пластик». Занавеси из дерюги на окнах, керосиновые лампы на подставках из стопок книг, дребезжащее пианино, старые кухонные столы из настоящего дерева, застеленные передовицами из «Дэйли Уоркер»