— Спасибо, «Ревель». Урмас, Леон — займитесь, я в рубке без вас пока обойдусь. Отто, медотсек готов?
— Да, капитан. — Немец становился потрясающе дисциплинированным, когда слышал приказы или вопросы, касающиеся его прямых обязанностей. — Все готово, капитан. Как только криобоксы с «Дианы» окажутся у нас на борту, я смогу подключить их к нашей медицинской системе.
— Отлично, — кивнул Заславский. — С богом, ребята, начинаем.
Урмас Дирк и Леон Аскеров выбрались из пилот-ложементов и бодрым шагом отправились в десантный отсек, где было заранее складировано все необходимое для вскрытия корвета оборудование.
Через двадцать минут, которые ушли у Заславского на созерцание космоса сквозь фронтальный экран, в который он опять превратил стену рубки, на связь вышел Аскеров и затребовал на борт «Дианы» киберов. Механизмы ему отправили, точным и пунктуальным кибремонтникам предстояло поработать еще и носильщиками, поскольку транспортировать древние криобоксы можно было только методом полной погрузки. В данном случае — погрузки на киберов.
Макс, удостоверившись, что на «Диане» не осталось ни криобоксов, ни членов экипажа «Ревеля», посмотрел на спину двинувшего в медотсек Лемке и поинтересовался вслух:
— «Ревель», ты ведь без меня в рубке пока обойдешься?
— Так точно, капитан.
— Отлично. Тогда я — в медблок, посмотрю своими глазами.
— Принято, Макс. — ИскИн стал немногословен.
Макс сначала подумал, что он волнуется, но потом одернул себя — кто волнуется? Бортовой разум? Так недолго и существование машинных эмоций предположить. Впрочем, чувство юмора же у «Ревеля» есть, почему бы и не быть остальным эмоциям? Кто его знает, насколько качественно переписалось сознание адмирала Дакара на электронный носитель? Уникальная операция, проделанной покойным Майклом Райтом, до сих пор не была повторена, несмотря на то что прошло практически два века. Насколько Заславский понял из всех статей в Интерстар на эту тему, сначала никому не приходило это в голову, а потом, после нескольких неудачных экспериментов, в большинстве стран был наложен запрет на подобные исследования. Во всяком случае ни Содружество Американской Конституции, ни Европейский Союз, ни Народная Кубинская Республика не одобряли таких исследований.
В медотсек Макс вошел последним. Остальные были уже там, как и восемь странноватых (для Заславского) криобоксов, которые Леон и Отто уже вовсю подключали к корабельной сети. Что-то слегка царапнуло капитану взор, и он не сразу понял, что именно. Начал приглядываться, сосредоточенно изучать привезенные саркофаги, и вдруг осознал.