Ну ладно, сейчас он купит ей побольше продуктов – чтобы она подольше не выходила из дому, проведет душе и телоспасительную беседу – и уберется из ее жизни.
Навсегда.
Мила, мурлыкая, разбирала пакеты. В этот раз Глеб запасся на целый полк: наверное, боялся что она, голодная, вскорости вновь бросится к нему в ноги. Вынула бутылку красного вина, с интересом изучила этикетку. Крикнула:
– Глеб, у нас сегодня намечается вечер при свечах?
Глеб пришел из ванны, приглаживая мокрой пятерней волосы. Озадаченно взглянул на бутылку, на улыбавшуюся Милу. Пробормотал:
– При свечах? Не знаю, как хочешь. Это чтоб расслабиться, нервы поправить… после сегодняшнего.
Она бы предпочла водку. Он явно считал ее чувствительной девушкой, забывая про закалку реанимацией. Хотя, может, он говорит о своих нервах?
В эту фазу Глеб то ел безудержно, то испытывал к пище отвращение – до тошноты. Сегодня было как раз второе – в него лезло только вино. Он грел им рот и желудок, наблюдая, как Мила поглощает всякие вкусности из супермаркета.
– Как там твоя книга?
– Движется. Хотя не так быстро, как хотелось бы, – Мила улыбнулась. – Появились отвлекающие факторы!
Он молча показал бокалом на себя.
– Ну да, изменяю с тобой своему звездному капитану!
– Надеюсь, он тебя все-таки простит.
– А куда ему деваться? Авторша у него одна. Вот, блин! – Мила вытерла руку о кухонное полотенце и опять растревожила ссадины. Притащив аптечку, скомандовала: – Помогай давай! Буквально из-за тебя пострадала!
Вообще-то, строго говоря, она могла справиться с пластырями и с повязкой сама. Но ей хотелось кое-что проверить – кажется, или он специально избегает контакта с ней? Однако Глеб сосредоточенно и старательно делал все, что ему велели – точно ответственный медбрат на первой практике.
Он и не думал, что запах крови может быть таким притягательным. Он же не вампир, в конце-то концов! Но сейчас ему хотелось вдыхать и вдыхать, прижимать к лицу горячую ладонь, слушать, как пульсирует в ней хрупкая жизнь… Жизнь, которую он может так легко, так быстро остановить… Он чувствовал, как пульс женщины передается ему, становится громче, громче, заполняет голову колокольным звоном, красным колокольным звоном, а сознание ускользает, падает вниз, проваливается в темный колодец…
И зверь радостно идет ему навстречу.
– Глеб. Что с тобой? Глеб?
Глеб обнаружил, что сидит на кухонном диванчике, низко склонив голову. Лицо мокрое от пота, в ушах затихающий звон… Напротив на корточки присела Мила, озабоченно вглядывается ему в лицо.
– Ты как? Нашатырь не нужен? Сказал бы, что боишься крови, что тут такого?