Эффектную брюнетку звали Леной, и была она подругой мамы, хотя по годам являла мою ровесницу. Но по уму и хватке превосходила десяток наимудрейших евреев, и не то, что коня, а слона могла остановить на скаку. Владела рестораном и парой магазинов, ездила на новеньком «Бентли» и буквально купалась в успехе и здравии. И просто не верилось, что деревенская девчонка из уральского села, набравшись наглости, без гроша в кармане приехала с каким-то танцевальным ансамблем в Штаты, осталась на улице, но выжила и выкарабкалась из трясины на свой солнечный газон. Чего это ей стоило – оставалось только догадываться. Хороший повод для догадок представлял ее супруг, от которого было двое детей: авторитетный итальянский мафиози. Уже пару лет они проживали раздельно, однако сохраняли весьма дружеские отношения.
– А чего расстались? – спросил ее я.
– Да все само собой изжилось, – равнодушно пожав плечами, объяснила она. – Прошла любовь, остались хлопоты. Обычное дело, никто не в претензии. На детей денег дает, оставил мне дом… И в делах помогает. Нормальный мужик. И я его понимаю: сорок с небольшим, вокруг двадцатилетние девки, своя яхта, каждый день – праздник, а тут какая-то старая баба, детские сопли…
– Какая же ты старая? Тебя в кино снимать надо!
– Я уясняю сверхзадачу твоих комплиментов, Юра. Но ты просто не видел его девок.
И не увидел. И видеть никого не хотел после трех дней и ночей, в течение которых мы не вылезали из постели. И помани она меня, я бы остался. Но манить меня в свою жизнь она не стала. Сказала:
– Ты не из этих… Не из эмигрантов. Тебе в России жить надо. Тут ты гость, а приспосабливаться начнешь – хребет согнешь. Буду по тебе скучать. Но тебе соскучиться не дам. В России бываю каждый месяц по делам. Примешь в гости?
И залетала ко мне теперь эта дивная яркая птица постоянно, и жила у меня, моталась по своим неведомым мне делам, а после уезжала, оставляя меня счастливого, опустошенного, надеющегося на следующую с ней встречу и живущего в ожидании ее.
Я любил ее. Но – отстраненно, понимая, что брак с ней был бы ошибкой. Органически совпадающие друг с другом любовники, собеседники и просто близкие люди, мы были разделены в общности бытия хотя бы своими характерами. Она была лидером – жестким, властным, подчинявшим вокруг себя всех во имя своих желаний и капризов. А я не терпел покушений на свою свободу. Широта ее жизни и трат заставляли меня лишь беспомощно воздыхать, а вступать в роль муженька-приживалы, рано или поздно должного влачить лакейскую лямку, ничуть не вдохновляло. Это великолепно понимала и она, тактично не замечая мою бедность и не выпячивая свое великолепие.