Конечно очень хотелось зайти подальше в степь, встать в полный рост, и побежать по ровной поверхности, как мы это делали с Лга*нхи. Но враждебная среда быстро дает незабываемые уроки смирения, убеждая вести себя очень тихо и очень скромно. - Это ведь Лга*нхи был способен заметить опасность, пока она еще была еле заметными пятнышком на горизонте, и узнать об изменении окружающей обстановки по стрекотанию кузнечиков и пению птичек. Вот он мог позволить себе бежать по степи. Я же, увы, - большую часть местных опасностей замечу только когда они уже придут обгладывать мои косточки. Так что бег для меня слишком большая роскошь. - Не торопясь, вдоль берега, от укрытия к укрытию. Как мышка в амбаре набитым кошками. - Прежде чем обогнуть куст или зайти в рощу, - внимательно осмотреть все окрестности на предмет свежих следов, возможных засад, и просто подстерегающих опасностей. Вылезая из ложбинки, - сначала осторожно высунуть нос и глаза, и осмотреться. На холмики или ровные места лучше не заходить. А уж если нет никакой возможности обойти опасное место по краю, - бежать бегом, словно спринтер на Олимпиаде. ...Таким способом я конечно буду идти очень долго. - может быть даже месяц или два. Но зато хоть дойду. Главное все время напоминать себе что не надо расслабляться и забывать про постоянную опасность.
Хуже всего было по ночам. - Даже невольно посочувствовал Виксаю, - ныне покойному правителю Иратуга. Теперь я не только в воображении, но и на собственном опыте знаю, что такое ложиться спать без уверенности что удастся проснуться. (воистину - не рой чужому яму...). - Это настоящая мука. - Долго лежишь, пытаясь заснуть, но вместо этого невольно чутко прислушиваясь к каждому звуку и шороху, которые твое собственное воображение раздувает и усиливает в десятки раз. И шелестящей травкой жучок под твоим ухом, - вдруг сразу превращается в подкрадывающегося тигра. А ставшие уже давным-давно привычные звуки ночной степи, - начинают пугать тебя как в первые дни, рисуя жуткие картины подкрадывающихся неведомых монстров.... И так ты лежишь почти всю ночь, забившись в норку или лежбище, - в напряженной полудреме, которая больше выматывает, чем дарует отдых..., а потом вырубаешься напрочь. Твой измотанный бессонницей мозг проваливается в такие глубины, что по тебе может протоптаться слон, и ты этого не заметишь. А потом ты просыпаешься поздно утром, порядком измотанный этим "ночным отдыхом" и с ужасом думаешь насколько же уязвим и беззащитен был в эти часы глубокого сна.