Мы забыли о том, что когда-то были братьями и сестрами. Жизнь превратила нас в настоящих властителей — злобных интриганов, завистливых собственников и убийц, беспощадных друг к другу и тем несчастным существам, которые населяли наши миры…
— Хватит болтать, братец, — перебила его Вала. — К чему ты клонишь?
Вольф вздохнул. Он напрасно терял время и силы.
— Я хочу сказать, что Уризен, сам того не желая, оказал нам большую услугу. И теперь мы снова можем воскресить в себе нашу детскую любовь, те братские чувства… — Он умолк.
Лица властителей напоминали равнодушные лики каменных идолов. Их могло разрушить время, но любви уже никогда не разгладить эти черты.
Вольф повернулся и вошел в правые врата
Вольф поскользнулся, упал на бок и покатился по гладкому, похожему на стекло склону холма, на вершине которого находились врата. Поверхность под ним была сухой и скользкой, но казалась какой-то маслянистой. Как он ни пытался притормозить каблуками, как ни хватался руками, скорость все увеличивалась, как при спуске с ледяной горы.
Перевернувшись одним конвульсивным движением на живот, он бросил взгляд вниз. Склон впереди мягко выравнивался, падение немного замедлилось, но, будучи не в силах остановиться, Вольф по-прежнему скользил со скоростью не меньше шестидесяти миль в час. Приподняв голову, чтобы не поранить лицо, Вольф вытянул руки вперед. Благодаря одежде он не обжигал тело, а ощущал лишь легкое тепло; к тому же без нее Роберт наверняка бы весь изранился.
Над ним сияли пурпурные небеса, над краем горизонта показалась луна — он почему-то решил, что это именно луна. На фоне неба ее полукруг выделялся темным пурпурным пятном. Он снова не попал во дворец отца. Его забросило на другую планету. Судя по расстоянию до горизонта, она почти не отличалась по размерам от только что покинутого им мира. Значит, он находился на одном из тех небесных тел, за которыми наблюдал с летающего острова.
Уризен опять посмеялся над ними. Врата перебросили их на одну из планет, вращавшихся вокруг Аппирмацума. Не исключено, что другой шестигранник в мире воды действительно был вратами крепости отца. Однако скорее всего он тоже вел сюда. Теперь об этом можно было лишь гадать.
Куда бы ни вел другой проход, ситуацию не изменишь. Вольф снова попал в очередную ловушку Уризена. Веселенькая шутка — если только смерть можно называть веселой.
Когда Роберт проехал на животе около двух миль, скат начал выравниваться, а затем пошел вверх. Вскоре скорость уменьшилась до тридцати миль в час, хотя утверждать что-либо наверняка он, пожалуй, не мог, поскольку не хватало точек отсчета. Справа вдали виднелось несколько странных деревьев. Но, не зная, какова их высота и удаленность, он не мог судить о скорости падения.